Дракон должен умереть. Книга II (СИ)

Когда армия королевы перешла Стет, в ее передвижениях снова случились изменения, на этот раз куда более существенные. Имперские войска, рассредоточенные на территории между Стетом и Ином, стали нападать на отдельные части королевской армии, которое в силу своих размеров обладало куда меньшей маневренностью. После нескольких стычек Бертрам предложил пустить впереди войска авангард, занимавшийся разведкой местности – и, при необходимости, ее очисткой. В этот отряд отбирали исключительно добровольцев, не считая службы разведки, которую никто, разумеется, не спрашивал – однако все крайне удивились, когда королева объявила, что возглавлять отряд она будет лично.

Бертрам не удивился.

Он был в ярости.

***

— Не обсуждается! – рявкнул Бертрам.

— Именно, — ледяным тоном заметила королева. – Не обсуждается. Я буду там. Точка.

— И испортите все!

— Ты считаешь, что у меня мало опыта?

Бертрам фыркнул.

— Не может быть мало того, чего нет.

— Ты слышал про «Лиловый отряд»? – спросила королева, слегка прищурившись. – Тот, который на перевале Мо заменял таможню?

— Слышал, — сухо ответил Бертрам.

— А что его больше нет, тоже слышал?

— Тоже, — Бертрам говорил осторожно – потому что он слышал многое. Не знал только, что из этого правда. Обычно он отметал самые сумасшедшие версии, как маловероятные – но сейчас ему вдруг пришло в голову, что как раз самая сумасшедшая версия и была правдой.

— Ты действительно считаешь, что у меня мало опыта? – усмехнулась королева, и по этой усмешке он понял, что да, правда.

Наверное, она хотела произвести на него впечатление. В общем-то, он даже был слегка впечатлен. Но виду не показал.

— Есть большая разница между перерезанием глоток и командованием авангардом, ваше величество, — процедил он. Она снова насмешливо прищурилась – и тогда он не выдержал: — Последнее требует куда больших умственных усилий.

Мгновение она молчала — и вдруг неожиданно протянула руку и схватила его за горло.

– Бертрам. Я буду решать, как, где и что я буду делать, не оглядываясь на тебя или кого-либо еще. А ты будешь бегать, прыгать и крутиться вокруг меня, и, если я скажу ползти, ты будешь ползать, и, если я прикажу тебе повеситься, ты напишешь завещание и повесишься. Ты хорошо меня понял?

Бертрам, чей запас воздуха в легких никогда не был особенно большим, уже мало что понимал, кроме того, что ему совершенно необходимо вдохнуть. Королева отпустила его так же быстро, как и схватила, он тут же отступил на шаг назад, согнулся и закашлялся.

— Ты понял меня? – спросила королева тихо и отчетливо.

— Да, — прохрипел он.

— Мы больше не будем повторять этот разговор. Мы будем обращаться друг с другом уважительно и вежливо, и потому у нас больше никогда не возникнет повода его повторять.

— Это был не разговор, — пробормотал Бертрам, по-прежнему с трудом ловя воздух.

— Тем более в твоих интересах его не повторять, — неожиданно мягко улыбнулась королева. – Спокойной ночи.

***

Бертрам не стал больше спорить с ней. Не потому, что согласился, нет. Просто он понял, что королеве надо дать ошибиться. Жестоко, ужасно ошибиться. Он понимал, что эта ошибка могла им очень дорого обойтись. Но понимал также и то, что иначе ему не удастся с ней совладать.

А без этого все было бессмысленно.

***

В армии решение королевы восприняли с одобрением. В старые добрые времена король всегда шел впереди своего войска – и именно это, по сути, и делало его королем. Он был первым среди равных, лучшим из лучших, лицом рыцарства и примером для подражания. Конечно, тот факт, что теперь примером для рыцарства была женщина, некоторых сильно смущал. Но, в конце концов, в такие времена, как эти, особенно выбирать не приходилось.

Авангард шел впереди остальной армии примерно на полдня, высылая на разведку патрули. Обычно они делились на группы по два-три человека и распределялись на таком расстоянии, чтобы слышать, что происходит с соседней группой. Королева всегда выезжала вместе с кем-нибудь из них – рассказывали, что у нее были отличные слух и зрение. И отвратный характер.

Гаррет очень ждал, когда настанет его очередь. В последнее время они с королевой стали встречаться значительно чаще — но этих встреч было явно недостаточно. Его обаяние, прекрасно действовавшее на всех женщин без исключения, почему-то не имело никакого влияния на королеву. После того разговора у шатра Бертрама она будто перестала его замечать, не удостаивая даже видимостью узнавания, не говоря уж о приветствии. Это не могло не раздражать Гаррета, который надеялся на прямо противоположный эффект. Но он действительно был очень упорным.