Дракон должен умереть. Книга II (СИ)

Гаррет невольно поморщился, но уже не от боли. Он явно плохо соображал, а это было очень неудачно. Ведь вот же он, нужный момент. Они вдвоем, в темноте, в зарослях, она лечит его боевые раны…

«И что? — с иронией спросил сам себя Гаррет. — Завалишь ее прямо здесь? Впрочем, даже и заваливать уже не надо…»

Он снова поморщился. Момент был нужным. Но теперь Гаррет совершенно не понимал, как им воспользоваться. Будь на месте королевы любая другая женщина — поцелуй напрашивался бы сам собой. Но с ней...

Королева закончила обматывать его голову и слегка похлопала по повязке с правой стороны.

— Ну вот, – сказала она удовлетворенно. – Выглядит очаровательно.

Он не выдержал и спросил:

— Ты действительно так хорошо видишь в темноте? – и тут же осекся и замолчал, осознав, что увлекся своими мыслями о возможном соблазнении и обратился к ней отнюдь не по этикету. С другой стороны, этикет плохо описывал, как следует вести себя с королевой, если ты лежишь с ней в полной темноте в овраге в зарослях терновника с перебинтованной головой, а наверху в это время ходят вражеские патрули. Может быть, именно так с ней и нужно обращаться в подобных ситуациях?..

Он замер, ожидая ее ответа – прекрасно зная, насколько резким он может быть, – но королева только легла обратно рядом с ним и как-то невыразительно сказала:

— Я вижу сейчас, как днем.

Ее голос звучал устало.

Он пытался осознать то, что она только что сказала. Голова начала кружиться — возможно, он потерял много крови.

— Наверное, это должно быть странно, – заметил он, – видеть все, когда остальные не видят ничего?

— Это не единственная моя странность, – ответила королева спокойно.

Ему нечего было на это возразить.

Голоса в лесу стали стихать. Гаррет почувствовал, что замерзает. Он не знал, сколько времени они пролежали, прислушиваясь к звукам вокруг. Наконец королева вздохнула и быстро и одновременно бесшумно поднялась. Гаррету стало еще холоднее. Он стал неловко выкарабкиваться из зарослей, хватаясь в темноте за колючие ветки. Голова кружилась все сильнее. За то время, что они лежали, лес погрузился в непроницаемый мрак, и Гаррет с трудом мог разглядеть королеву в двух шагах от себя.

— Ты как? – просила она.

— В порядке, – соврал он, борясь с очередным приступом головокружения.

— Тогда идем, – тихо сказала королева.

Разумеется, он отстал тут же, пока пытался подняться по склону оврага. Под конец ему пришлось ощупывать землю перед собой руками, чтобы не оступиться и не скатиться обратно. Когда он, казалось, уже выбрался, королева опять возникла из ниоткуда и взяла его за запястье. У нее были удивительно сильные пальцы. Гаррет выпрямился и послушно пошел за ней.

Это было странно – идти по совершенно черному лесу, смертельно тихому после недавнего шума, когда единственной связью с реальностью оставались тонкие пальцы, державшие его за руку. Он все равно продолжал спотыкаться, потому что ее рука не спасала от мелких кочек и корней деревьев. В какой-то момент Гаррет отнял свою руку и остановился. Голова кружилась невыносимо, повязка на голове была насквозь мокрой. Сначала ему показалось, что королева ушла вперед, оставив его одного, но тут же ее голос раздался совсем близко.

— Идем.

Гаррет покачал головой – забыв о том, что в темноте этого не видно, и тут же вспомнив, что ей-то как раз видно все отлично.

— Нам нужно идти, – сказала она, и он удивился, как мягко звучал ее голос.

— Я не могу, – пробормотал он, слегка наклоняясь вперед и хватаясь за голову.

Неожиданно она схватила его сзади за плечи.

— Идем, – повторила она.

Гаррет выпрямился и снова покачал головой.

— Я не могу, – опять возразил он. – Я вообще не вижу, куда иду.

— Я вижу.

И она повела его. Так и не опуская рук с его плеч, она шла с ним, тихо проговаривая все, что видела перед собой. Когда он оступался, она поддерживала его, и он чувствовал сквозь толстую кожу своей куртки, как сжимались ее пальцы. Голова кружилась до тошноты – кружилась еще сильнее оттого, что мир вокруг начинался и заканчивался ее руками.

Они шли обратно намного дольше, чем ехали сюда. Когда вышли на опушку, где было светлее, чем в лесу, Гаррет вздохнул с облегчением – но королева не отпустила его, то ли не доверяя его координации, то ли не имея возможности оценить, насколько его глаза стали лучше видеть.

Они подошли к лагерю. Постовой тут же вскочил, направив на них арбалет, но королева тихо сказала: «Это мы, Кит», и солдат опустил оружие.

— Кроме нас еще кто-нибудь приходил?

— Нет, ваше величество. Вы первые, – тут он обратил внимание на перевязанную голову Уилшоу. – Что-нибудь случилось?

— Случилось, – коротко ответила королева, не вдаваясь в подробности.

— Позвать лекаря?

— Не стоит. Сама справлюсь.

Она дошла с Гарретом до своей палатки, завела его внутрь и усадила на пол – вернее, на жесткую лежанку, которая служила королеве постелью, – а сама повернулась к узлам, лежавшим в углу. Здесь опять было темно, и Гаррет почувствовал, что его уже почти физически тошнит от того, что он ничего не видит.

— Что происходит? – спросил он невнятно, постепенно обмякая на жесткой кровати королевы.