Дракон должен умереть. Книга III

— Признаться, ты меня слегка разочаровала, — продолжал Джон. Он подошел к сестре — волосы блеснули кровавым в свете факела. — Я ожидал, что ты куда раньше навестишь своего супруга. Неужели ты не скучала?

Джоан молчала. Она слышала шаги наверху, в большом зале, в задней части дома. Десять, двадцать человек? Тридцать?

И она не знала, есть ли среди них Генри.

— Ты, наверное, хочешь узнать, что с ним? — улыбнулся Джон. — Все в порядке, уверяю тебя. Жив и здоров. Но что мы стоим здесь? — вдруг спохватился он с наигранным испугом. — Нельзя же королеву держать у дверей. Пойдем, сестрица. Если помнишь, я и сам был королем, так что хорошо знаю, как следует обращаться с монархами.

Он жестом указал на дверь в большой зал, и один из его людей тут же распахнул ее. Внутри тоже было пусто и темно, но следом за Джоан и Джоном заходили все новые и новые люди с факелами, кто-то стал разводить огонь в камине.

— Ну что ж, сестрица, — Джон сел на один из массивных стульев во главе стола и указал ей на место рядом. — Что-то ты все молчишь. Давай поговорим. Мы ведь давно не виделись. Очень давно.

Джоан опустилась на край стула, положив руки на колени.

— Зачем тебе Генри? — спросила она тихо. — Тебе ведь нужна я. Хотя я до сих пор и не понимаю, почему.

Джон слабо улыбнулся — тонкие губы слегка растянулись, стали еще тоньше.

— Конечно, мне нужна ты. Ты даже не представляешь, насколько.

Джоан не сводила с него глаз — но всем своим существом старалась не упускать любое движение в комнате.

— А поскольку тебе, по всей видимости, очень нужен Генри, — Джон внезапно посерьезнел, — настолько, что ты решила выйти замуж, то нам предстоит один не очень приятный разговор, сестрица.

И тут же, не дожидаясь ее ответа, приказал громко:

— Приведите его!

Джоан вздрогнула — внутри, внешне она сохраняла абсолютное спокойствие.

«Вытащить Генри, — подумала она быстро. — Превратиться прямо здесь нельзя — слишком опасно. Вытащить и потом превратиться».

— Ты не рада мне, — внезапно заметил Джон — и его голос был полон такой печали, что она невольно удивилась. Но тут же опомнилась.

«Он играет тобой. Не дай себя заговорить».

Вслух же Джоан сказала, фыркнув:

— Ребята, которых ты за мной послал, тоже не сильно меня обрадовали.

— Я беспокоился о тебе, — невозмутимо сказал Джон. — Не хотел, чтобы ты попала не в те руки.

— Очень заботливо, — ядовито заметила Джоан. Она чувствовала, как внутри закипает злость — но не могла сейчас дать ей выход.

Не сейчас. Еще рано.

— Я не хотел нарушить последнюю волю нашего отца, — серьезно кивнул Джон. — Он велел мне следить за тобой.

Злость стала превращаться в ярость.

— Не смей говорить об отце! — прошипела она.

Джон нахмурился.

— Но... — начал он — и в этот момент через маленькую дверь в дальнем конце двое ввели Генри, со связанными руками. Он моргнул от яркого света, прищурившись, осмотрел зал, встретился глазами с Джоан — и поморщился.

Генри точно был не рад ее видеть. И она хорошо понимала, почему.

Джон хлопнул в ладоши и встал.

— Наконец-то все в сборе! — воскликнул он радостно. — Можно начинать.

Он наклонился к Джоан.

— Я предлагаю тебе сделку, сестрица. Ты пообещаешь не объявлять о своем браке и никогда не подходить к Теннесси ближе, чем на предписанные этикетом пять шагов — и я отпущу его. Если не пообещаешь — он умрет. Если нарушишь обещание — он умрет. Надеюсь, вам не придет в голову проверять, не шутил ли я.

Взгляд Джоан был прикован к Генри — а сама она лихорадочно думала:

«Зачем ему это? Что за идиотское требование? Причем тут Генри и я? Джон пытался убить меня. Пытался, по всей видимости, убить Генри, затем — нас обоих. А теперь хочет просто разлучить? Что за бред? В чем может быть причина? Политика? Или он понял, что убить меня нельзя — но можно мучить и шантажировать всю жизнь? Или просто Джон сошел с ума, и никакой логики здесь нет?..»

Все это не важно, ответила она самой себе. Важно, что ты собираешься сейчас делать.

Лицо Генри было неподвижно, и только факелы отбрасывали на него неровный свет.

— Я не буду, долго ждать, сестрица, — прошелестел Джон за ее спиной.

Она знала, что надо соглашаться. Снять с шеи цепочку с кольцом в подтверждение своих слов и больше никогда не подходить к Генри. На торжествах, где он обязан будет присутствовать, она будет смотреть на него через весь зал, а его лицо будет совершенно неподвижным.

И у нее нет никакой гарантии, что это его спасет.

— Зачем тебе это, Джон? — повторила она. Ей нужно было потянуть время — а ответ на этот вопрос мог помочь принять правильное решение.

Если только Джон ответит честно.

— Я пообещал заботиться о тебе, — сказал он так просто и искренне, что Джоан невольно обернулась к нему. Его лицо было мягким. Как будто он и впрямь заботился о ней.

— Но причем тут Генри? — вырвалось у Джоан.

Глаза брата внезапно вспыхнули.

— Ты не понимаешь, верно? — процедил он. — Может, потому что не слышала ее криков?

— Чьих?

— Матери. Когда она умирала, рожая тебя.

Джоан тихо вздохнула.

«Так вот оно что. Вот за что он меня ненавидит. Я виновата в смерти матери. И его мучало это всю жизнь. И теперь он будет мучить меня».