Дракон и медведь (СИ)

Одно удовольствие было смотреть, как упрямилась Лламрей под незнакомым всадником, но Катия пришла не злорадствовать, а отвоевывать свое. Однако Артур вернул ей её же аргумент: на конюшне достаточно лошадей.

Глупец требовал урока. Когда Катия потребовала подготовить для неё отцовского жеребца по имени Кабал, она прекрасно отдавала себе отчет в том, что делает.

Кабал был воистину великаном среди своих сородичей. Угольно-черный, без единого светлого пятнышка, конь казался грозным и неукротимым. Это впечатление было обманчивым. Кабал был достаточно смирным… Если только рядом с ним не было других лошадей.

Пока конюх разогревал жеребца, Катия с досадой наблюдала, как смиряясь, её Лламрей становится все более послушной. Настало время и Катии показать свои навыки.

Непривычно было только десяток первых ударов сердца. Катия была уверена, что никто даже не заметил несколько мгновений её нерешительности. Она ловко задавала ритм скакуну и заметила интерес Артура. Пока никто не успел предупредить короля о привычках вороного коня — любимца прошлого короля, Катия ударила его в бока, через плечо крикнув:

— Поймай, если сможешь.

Расчет оказался верным. Чуть оглянувшись, Катия заметила, что Артур бросился в погоню. И если бы она пожелала, то навряд ли он одержал бы победу в этом состязании. Дорога и все её препятствия были ей хорошо знакомы: с холма — резко вниз, потом вверх, разлапистый корень, через который Кабал легко перепрыгнул. Зато ветвь развесистого дерева чуть не наказала отчаянную всадницу за самонадеянность: если на Лламрей достаточно было слегка пригнуться, то на Кабал Катии пришлось чуть ли не к его гриве припасть. Избежав опасности, всадница еще более поддалась азарту. Артур преодолел все препятствия и продолжал преследование. У Катии мелькнула шальная мысль, что пожелай она выманить его и сдать врагам — лучше момента не найти. Впрочем, если не ловушку, то одно испытание захватчику — а еще, как оказалось, конокраду — предстояло пройти. Катия перестала подгонять коня. Артур, уверенный, что загнал противника, настигал. Они почти поравнялись, и вот настало время дать волю лошадиной природе.

Калеб означало «заговор». Королевский конь был особым, но особым не статью. Он был одиночкой, презирал своих собратьев и держался всегда особняком. А тем более он был разгорячен гонкой. Когда рядом с ним оказался его сородич, он, не подчиняясь удилам, вывернул шею, прижал уши и попытался куснуть соперника.

Лламрей означало «взбрыкивающая». Катия знала, что лошадь под Артуром не останется в долгу и, вильнув крупом, ответит на покушение. И это испытание фальшивый король не прошел, вылетев из седла. Правда, Катии самой пришлось испытать толику напряжения после резкого разворота Калеба. Но желудок от ужаса сжало совсем не от этого.

Катии никогда не доводилось видеть ярость лошади. Задние ноги Лламрей взвились вверх в резком рывке. Катия знала, что будет, а Артур нет. Удержаться в седле у него не было шансов. Он и не удержался. Упал на спину, и, в общем-то, довольно удачно — шею точно не сломал. Только на этом его злоключения не закончились. В Лламрей словно вселился демон. Она, вильнув задом, крутанулась и взбрыкнула снова, случайно или нет, едва не задев поверженного всадника. Следующий миг показал, что била лошадь намеренно и прицельно. Подпрыгнув, лошадь ударила снова, теперь точно целясь в голову.

Катия закричала. Только невероятной ловкостью и везением Артур увернулся от разящего копыта, откатившись в сторону. Не сумев убить врага, лошадь дальше действовала самым естественным для неё образом — бегством.

Лошадь стремительно улепетывала с места преступления. Артур медленно вставал — но все же ноги-руки его были на месте и шея не свернута. Катия, не отрываясь, смотрела на него.

— Фуууух… Неплохо… Тебе почти удалось стать вдовой… — тяжело выдыхая, посетовал Артур. — А дальше что?

Ответа не последовало. Как будто в истошный вопль ушел весь голос, и горло теперь, как ни сжималось, не могло выдавить ни звука. Руки дрожали, но пальцы намертво вцепились в повод. Катия приходила в себя и удивлялась: каким-то неимоверным усилием ей удалось удержать Калеба, отвести его в сторону от взбесившейся любимицы. Она все время была в безопасности, но чувствовала себя такой разбитой и потерянной, словно это над нею только что вознеслись копыта Лламрей.

— Хорошо, что все хорошо. Со мной. А ты как?

— Да… В порядке, — выдавила из себя Катия, голос получился неестественно высокий и тихий, как писк мышонка.

— Вот и ладно, — примирительно сказал Артур. Он подходил все ближе, шел слегка прихрамывая, но все-таки уверенно, а потом после всего показал удивительную ловкость, быстро забравшись на коня позади Катии.