Дракон и солнце 3. Луна, звезда (СИ)

Все, что ему оставалось, это признать собственный непроходимый идиотизм и назваться Флорианушкой-дурачком. Право слово, ни одно имя не подойдет ему лучше.

Следом за стражником он пробрался по грязной лестнице, миновал еще один ряд гамаков и остановился, чувствуя себя какой-то ветошью под суровым взглядом охранника.

- Давай, полезай на палубу и постарайся вести себя прилично, - ворчливо сказал страж и мотнул бородой в сторону люка в потолке.

В тусклом свете фонаря Джон протянул руку к лестнице, собираясь вылезти наружу, - и замер, лишь теперь заметив, что на нем не привычный камзол, не удобные штаны и теплые зимние сапоги, а какое-то замызганное тряпье, которое не подобрал бы даже нищий в Королевской Гавани.

И, конечно, ни пояса, ни Длинного Когтя…

Он так и стоял с вытянутой вперед рукой, пытаясь осмыслить ситуацию, и охранник сварливо заторопил его:

- На палубу, заключенный!

Джон, не вполне выйдя из ступора, качнулся вперед и полез вверх по лестнице к люку, который еле сумел открыть.

- Все вы, бретоны, чахлые, - ухмыльнулся охранник, глядя на его несчастную возню, - а туда же, воровать, лошадей угонять… Тьфу, стыдоба.

И под эти нелестные слова Джон наконец-то сумел прорваться на палубу.

Солнце, игравшее на воде, ослепило его и вызвало новые судороги в ушибленной голове. Отчаянно щурясь, он пытался разглядеть, куда занесла его судьба, но видел только жуткую тварь, громоздившуюся в отдалении. Пугающе огромный жук стоял в воде на длинных гадких лапках, и кроме него Джон уже не замечал ничего и никого.

К нему шагнул еще один охранник, на сей раз ради разнообразия редгард, и заслонил собой ужасного жука.

- Вот нужное место, - махнул он рукой в сторону трапа и пристани. - Иди в док, там покажут, как пройти в канцелярию.

Стараясь не смотреть в сторону чудища на тонких ножках, Джон еле-еле побрел по трапу. У них тут аж целая канцелярия, думал он, вот в этой-то деревне из трех лачуг…

Еще с палубы было видно, что поселение невелико и малолюдно. Охранник, явно поджидавший на пустынной пристани именно его, был заметен, как нож, торчащий из стола.

- Наконец-то вы прибыли, - вежливо обратился к нему этот румяный страж порядка, а потом озадаченно заглянул в бумажки, - но в наших записях не указано, откуда.

В моих тоже, хмуро подумал Джон. Да у меня и записей-то нет. Бородач почему-то посчитал меня бретоном, ну и пусть…

- Из Хай Рока я, - нагло сообщил он. - Родился и рос там несчастным сиротинушкой.

- Замечательно, - снова разулыбался стражник.

- Да что в этом замечательного? - обиделся Джон, глядя, как тот чиркает угольком в своих записях. Правду люди говорили, Империя любит списки.

- Без сомнения, здесь для вас самое место, - лучезарно продолжал страж, чей доспех осенял знакомый дракон, заключенный в ромб. - Следуйте за мной в канцелярию, чтобы закончить формальности с вашим освобождением.

А за что меня посадили-то, размышлял Джон, тащась за охранником. Неужели и вправду за кражу лошади? Тогда почему освобождают? Интересно, а в этих их списках где-нибудь сказано, как меня зовут?..

Имперец привел его к двухэтажному каменному домику, стоявшему прямо возле дока и указал на деревянную дверцу. Джон, придерживая больную голову рукой, потянул дверь на себя и вошел.

Внутри было душно и темно. Первое можно было терпеть, а второе оказалось нежданной благодатью и спасением после ослепительного блеска солнца на пристани. Моргая и привыкая к полумраку, который разгоняли несколько свечей, он приблизился к столу, за которым сидел благообразный старикан в коричневой мантии.

- Присаживайтесь, - гостеприимно повел он рукой, указывая Джону на грубый деревянный стул. - Меня зовут Сокуциус Эргалла, я помогу вам заполнить необходимые бумаги. Ваше имя?.. - и он приветливо уставился на Джона своими добрыми глазками.

- Неужели его нет в ваших записях? - съязвил тот, плюхаясь на стул.

- При задержании вы указали имя Джулиан, - пожевал губами старикан. - Это верная информация?

- Вернее не бывает, - проворчал Джон.

Джулиан, скажите на милость. Возьмем Джона, добавим Флорианушку - и вот что получается. Удружил ему Энн Мари, ничего не скажешь.

- Меня так дядя Шео назвал, - сообщил он конфиденциально.

- А родители? - вдруг заинтересовался старикан.

- Сирота я, - скорбно повторил Джон и без спросу потащил к себе запотевший серебряный кувшин и кружку. Наконец-то напившись желанной воды, он начал выплескивать свою горемычную историю: - Маму с папой никогда не видал, даже не знал, кто такие…

Сокуциус внимал с интересом, который было трудно предположить в служителе канцелярии, и Джон почувствовал, что его начинает заносить, словно в нем внезапно проклюнулась маленькая вредная Арья. Слова сами рвались изо рта, как табун из ворот.

- Рос без семейного тепла, - разглагольствовал он, - попадал в нехорошие истории, а потом дядя Шео меня подобрал и назвал в честь Юлианоса…

- Сиротам часто дают имена в честь богов, - важно кивнул старик. - Юлианос, бог логики и наук… Достойный выбор.

- Ага, - икнул Джон. Вода, спешно проглоченная пополам с воздухом, давала о себе знать. - Чтобы я был поумнее.