Дракон не спит никогда

– Не могу сказать. Она покончила с собой. Артефакт, созданный на продажу. Мы ловим их все время. Остается только надеяться, что не все добытые ими сведения уходят в одно место.

– Я лопну, если не расскажу все немедленно, но так уж и быть. А как насчет Блаженного?

– Он будет хорошо себя вести.

Она оглянулась на Пилон:

– Дни этой штуковины сочтены, Лупо.

* * *

Лупо привел Валерену в кабинет, скорее принадлежавший ему самому, чем ей. Он утверждал, что у него неотложные дела. Она сказала, что он должен был исчезнуть еще до того, как покинул челнок. Он наградил ее усталой улыбкой.

Лупо изменился с их последней встречи и выглядел теперь отдохнувшим, посвежевшим. Совсем другой человек. Она решила, что он принимает стимуляторы.

– Выкладывай, – сказал он.

– У Дома Трегессеров теперь есть собственный сторожевик. Фактически у Валерены Трегессер есть собственный сторожевик.

Лупо лишь молча смотрел на нее.

– Я поменяю ему название. «VI Адъютрикс» звучит как-то… Не знаю, скучно, что ли. Как насчет «Хоридо Сегада»? Эффектно и угрожающе.

Это означало «Приближение черного урагана». Она где-то слышала такое название.

– Неудивительно, что эти слова пленили твое воображение. Так назывался главный военный флот го.

– Тогда я придумаю что-нибудь другое. Важно то, что я заполучила сторожевик.

– Каким образом?

Хладнокровный Лупо уже пришел в себя после потрясения. Вероятно, самого большого потрясения в его жизни.

– Я его соблазнила.

Лупо сощурил глаза.

– И теперь он будет делать все, что я прикажу, лишь бы не лишиться моей благосклонности. Он будет сидеть на умеренной диете моих Других.

– Сколько их там, Валерена? Заслуживают ли они доверия?

– А в чем дело?

Его тон ей не понравился.

– Другие могут причинить много беспокойства, если не держать их на коротком поводке.

– Мой отец держал при себе нескольких. Я буду следовать его примеру.

Лупо пожал плечами:

– Давай лучше поговорим о сторожевике. И я не советую тебе что-нибудь скрывать.

Он был прав. Никто не разбирался в сторожевых кораблях лучше, чем Лупо. Он мог бы подсказать, где она сваляла дурака. Поэтому Валерена рассказала ему все, от своих первых побуждений до того момента, когда она снова ступила на Приму.

Он слушал ее с полной сосредоточенностью. У него был особый дар отстраняться от всего, кроме говорящего. Ей никогда не удавалось удерживать чье-то внимание так долго. Когда она была маленькой, ей казалось, что именно с такой серьезностью отец должен выслушивать рассказы дочери о ее приключениях.

– Я хорошо справилась?

– Превосходно. Мне придется пересмотреть свое мнение о том, какая глава Дома из тебя получится.

Выдержав паузу, она спросила:

– И что мне делать дальше?

– Перегнать его в другое место. Нам нужно отремонтировать его и заново укомплектовать экипажем. И придется это сделать прямо там, где он находится, так что каждый пролетающий мимо корабль разнесет новости по Вселенной.

– Он не может войти в Паутину. Поэтому и остановился здесь. Он смутно помнит, что направлялся на Звездную базу. Если бы разговор шел не о машине, я бы решила, что он болен.

– Мы уведем его за рудники. Допустим, на Водаш. Я найду орбитальную траекторию, которая не привлечет большого внимания. Чтобы объяснить частые полеты туда, мы напишем в отчете, что открыли новое месторождение. Он ведь способен передвигаться в звездном космосе, верно?

– Да.

– Это будет труднее, чем командовать засадой. Мы не станем заниматься им под носом у любого, кто может появиться на такой оживленной нити.

– Я и вправду сделала то, чего никто никогда прежде не делал.

– Ты творишь историю. Если у нас все получится, ты станешь самой знаменитой из всех Трегессеров. Но если мы загубим дело, Дома Трегессеров вовсе не станет.

– Да. – Внезапно она ощутила усталость. – Тебе не надоедает всегда быть правым? Определись, что ты хотел бы сделать, а потом начинай.

– Сначала нужно придумать легенду…

Валерена поднялась с места:

– Не будем терять время. Я хочу сделать сторожевик своей штаб-квартирой. Если ты предпочитаешь Пилон, забирай его себе. Блаженный может поселиться в ущелье. Он достоин чего-то лучшего, чем развалины Высшего города.

Лупо кивнул. Ей показалось, что она различила в этом жесте оттенок напряженного терпения. Каждый раз, когда он разговаривал с ней… это причиняло ей боль. Он снова беспокоился за будущее Дома. В таких случаях она тоже начинала беспокоиться, сомневаться в своих способностях и умении рисковать.

Ей захотелось крикнуть: «Я стараюсь, старый ублюдок, я стараюсь изо всех сил! Перестань прислушиваться к моей болтовне и присмотрись к моим делам! Помоги мне!»

Лупо тоже встал:

– Мы еще поговорим об этом, когда ты отдохнешь. У меня тысяча вопросов насчет сторожевика.

– Как только у меня появится возможность.

Открывая дверь, Лупо добавил:

– Я в самом деле хотел бы получить больше информации о твоих Других, Валерена. Это может оказаться важным.

Она ничего не ответила, но задумалась о причинах такого внезапного интереса.

* * *

Лупо стоял и смотрел на дверь. Члены семьи подошли к нему.

– Больше меня ничто не сможет удивить, – сказал Первый.