Дракон с отрезанными крыльями

— Вернулся, — мрачный голос откуда-то из недр неосвещенного коридора вынудил вздрогнуть их обоих, но если Ариана обернулась к вновь прибывшему с надеждой, то у Эйнарда невольно замерло сердце от подобного недовольного голоса.

— Что-то не так? — не в силах ждать, когда Тила соизволит продолжить, спросил он. Тот передернул плечом.

— Все так, — хмыкнул он и поморщился. — Услышал пару вещей, которые предпочел бы не знать, но к делу это не относится. Сыворотка дала нужный эффект, и это главное. Ты, кстати, удачно зашла, — заметил он уже Ариане и кивком предложил следовать за ним. — Стрелять, надеюсь, не разучилась? А то есть у меня и для тебя задание…

* * *

Совершенно напрасно Айлин думала, что не сможет заснуть нынешней ночью. Согрелась в теплых надежных объятиях, забыла обо всех своих неприятностях, избавилась от страха за будущее — и пробудилась утром свеженькой, отдохнувшей, готовой к любой битве.

Айлин с нежностью коснулась пальцев Дарре, погладила, млея даже от такой невинной ласки. Ну что же он опять себе напридумывал? Ну почему решил, что ей обязательно какие-то подвиги от него требуются? Разве то, что он смог преодолеть себя, принять людей, принять ее, принять свою человеческую ипостась, уже не является подвигом? Разве это не сложнее, чем броситься с кулаками на обидчика? И разве отстоять свое счастье не важнее, чем получить минутное удовлетворение?

— Люблю тебя… — прошептала Айлин, прижимая его ладонь к своей щеке. Вторая обнимающая ее рука чуть дрогнула.

— Это больше, чем я мог просить у богов, — пробормотал Дарре и коснулся губами ее виска. Айлин затрепетала.

Кажется, никогда они еще не были так близки и не доверяли друг другу настолько сильно, как сейчас, лежа на узкой тюремной койке, подстелив принесенные охранником одеяла и слыша в гулкой тишине подземелья только обоюдное дыхание и стук любимого сердца.

Айлин не смогла бы вспомнить, о чем они с Дарре вчера проговорили до самой ночи. О каких-то ничего не значащих для других, но имеющих невероятный смысл для них двоих глупостях: о будущем, о том, какой будет их семья, о том, как через пятьдесят лет они станут рассказывать внукам об этой ночи в камере как о забавном приключении, только укрепившем их чувства.

Привычная страсть вчера ушла на задний план, хотя, казалось, именно к ней и располагала обстановка: целая ночь на двоих. Однако вожделение послушно уступило место бесконечной нежности, и поцелуи были сколь сладкими, столь и заботливыми; и слова казались их продолжением; и у Айлин даже мысли не возникло, что Дарре может воспользоваться ее слабостью и доверием.

Она подняла голову, поймав его взгляд. Понял ли Дарре ее наконец? Осознал ли, что потерять его для нее теперь ужаснее, чем пострадать самой? Что ни одна нанесенная Кёном обида не может сравниться со страхом за его благополучие?

— Пообещай, что не станешь нарываться! — потребовала она, смертельно боясь, что Дарре откажется. Она ведь все знала про мальчишескую гордость и догадывалась, что просила почти невозможного. Поэтому спустя пару секунд молчания коротко вздохнула и осторожно перебрала пальцами золотые прядки в его волосах. — Я собственноручно в Кёна отравленную булочку впихну, если с тобой что-то случится, — проговорила она.

— Не случится, — вдруг улыбнулся Дарре и покрепче прижал ее к себе. — Айлин, хватит изводить себя по мою душу и бояться каждой тени. Больше всего на свете боги не любят, когда сомневаются в их милости, и наказывают именно за это. Мне мама как-то об этом сказала, но я не захотел прислушаться. А сегодня у меня была целая ночь, чтобы поразмыслить над ее словами и убедиться в их правоте. Я же всю жизнь считал, что боги надо мной смеются. Что они ради какой-то своей шутки подбросили меня в чужое гнездо, потом отдали в руки охотников, потом лишили крыльев… Я даже дар целительства и тебя воспринимал как очередную насмешку, постоянно ожидая, что боги и это у меня отнимут. И они отняли бы, пожалуй, если бы в какой-то момент я не решился на них положиться. Вряд ли мы лучше Создателей знаем наши судьбы. Когда мы с тобой ссорились, они забавлялись, наверное, понимая, что будет через пару лет и как мы пожалеем о своей строптивости. И когда я по привычке пытался напомнить себе, что не достоин тебя, они раз за разом придумывали способ, чтобы убедить меня в обратном. Боги не желают нам зла, но иногда позволяют сполна прочувствовать, что случается, когда мы идем против их воли. Поэтому не сомневайся, пожалуйста: они не дадут ни тебя, ни меня в обиду. Иначе разве подарили бы нам таких родных?

Айлин слушала его со все возрастающим удивлением. Дарре вообще редко говорил много, предпочитая ограничиваться короткими меткими фразами, но сейчас, видимо, настала необходимость объяснить. И с каждым его новым словом Айлин проникалась его уверенностью и все сильнее ощущала правоту. А уж когда Дарре заговорил про родственников…

— Тебя больше не уязвляет их помощь? — осторожно спросила она, и он повел плечами.