Дракон-убийца: Сборник

В четверг Квины исследовали владения Бенедикта. Преодолели громадное расстояние и, вернувшись домой страшно голодными, съели по два огромных бифштекса, которые Эллери приготовил в жаровне на дворе, и жареный картофель со сметаной. Инспектор сделал вид, что не заметил, как Эллери дочиста вылизал свою тарелку: последние недели он только ковырял продукты вилкой.

Не успели они расправиться с ужином, как раздался телефонный звонок. Эллери снял трубку.

— Это я — Джонни,— послышался голос Бенедикта.— Как поживает наш пациент?

— Джонни? С меня как раз спадает нервное напряжение.— «Неужели он тоже сюда приехал?» — подумал Эллери, а в микрофон сказал: — О. понимаю, этот аппарат связан с главным зданием?

— Угадал, Эллери. Не беспокойся, я помню, что обещал вам не надоедать.

— Когда ты прибыл?

— Не так давно. Мне обязательно нужно с тобой поговорить. Не будешь возражать, если я заскочу на минутку?..

— О чем речь? Конечно!

Эллери повесил трубку и пошел в спальню отца. Тот как раз собирался надевать пижаму.

— Папа, Бенедикт появился. Хочет побеседовать с нами. А может, только со мной. Он в особняке, сейчас придет. Ты будешь с ним встречаться?

Они посмотрели друг на друга.

— Звучит заманчиво,— произнес, наконец, инспектор Квин.

— Господь мне свидетель, я не желаю никаких неприятностей,— заметил Эллери.— Но, похоже, здесь что-то нечисто.

— Ладно, будь по-твоему. Надеюсь только, что твой прогноз не оправдается.

Ровно через десять минут Эллери впустил в коттедж Джонни Бенедикта. У того был задумчивый и даже озабоченный вид или еще того хуже. «Что бы за этим ни скрывалось,— подумал Эллери,— я умываю руки».

— Привет, Джонни.

— Простите, что выхожу к вам в пижаме, мистер Бенедикт,— сказал инспектор.— Но я так устал сегодня: мы исследовали ваши владения, и я собирался пораньше лечь.

— Выпьешь что-нибудь, Джонни?

— Сейчас — нет. Спасибо.— Бенедикт тяжело опустился в кресло и посмотрел по сторонам. Потом автоматически улыбнулся. Что-то явно было не так. Квины переглянулись.— Вам здесь нравится?

— О, Джонни, я тебе от всего сердца благодарен. Действительно. Это именно то, что мне было нужно.

— Я бы сказал, было нужно нам обоим,— добавил инспектор.

Руки у Бенедикта дрожали. «Вот сейчас все и начнется»,— подумал Эллери.

— Эллери!

— Да, Джонни?

— Я хотел бы кое-что тебе сообщить. В конце недели у меня будут гости.

— О!

— Нет, нет! Этот коттедж по-прежнему ваш. Они отлично разместятся в особняке. Там полно комнат. Эла

Марша я жду завтра, его секретарша Сьюзен Смит приедет в субботу вечером. Кроме того, завтра прибудут...— Бенедикт замолчал, поморщился, пожал плечами и, наконец, произнес: — Три моих бывших жены.

— Бывших жены?!

— Ну да.

— Извини, конечно, за иронию, но что это у тебя планируется? Праздник Примирения?

Инспектор поддержал легкий тон сына:

— Мне частенько доводилось читать о вашей богатой событиями жизни, мистер Бенедикт. Но делать такие вещи — все равно что вышибать дно из бочки!

Все трое заулыбались. Бенедикт, правда, едва заметно.

— Так уж получилось. Самое главное, я не хочу мешать вашему отдыху. Эта встреча не носит ни общественного характера, ни лирического. Она чисто деловая, если ты понимаешь, что я имею в виду.

— Вообще-то не понимаю, но ты не обязан ничего объяснять, Джонни.

— Я боюсь, как бы ты не подумал, что я не выполняю своих обещаний. Повторяю, вас тут никто не потревожит. Слово даю.

Все это казалось настолько излишним, что Эллери поневоле проникся подозрением. Годы учебы в Гарварде остались далеко позади, и сейчас он внезапно понял, что действительно важных вещей он о Бенедикте не знает. До сих пор его приглашение выглядело искренним и бескорыстным, но теперь возникли сомнения: уж не преследовал ли Джонни определенные цели?

Бенедикт молчал, задумавшись над своими проблемами. Тишина становилась гнетущей.

— Что-нибудь не так, Джонни? — спросил Эллери, провоцируя того на продолжение разговора.

— Неужели заметно? Ох, Эллери я бы сейчас выпил... Нет, нет, я сам приготовлю коктейль.— Бенедикт встал, смешал с чем-то виски у бара, а когда вернулся обратно к креслу, внезапно произнес: — Хочу попросить вас об одном одолжении. Вообще-то любые просьбы не в моем характере... Но теперь обстоятельства вынуждают.

— Помилуйте, мистер Бенедикт,— улыбнулся инспектор.— Ведь это мы вам обязаны, а не наоборот.

— По-моему, Джонни, на свете нет ничего такого, в чем мы могли бы тебе отказать,— добавил Эллери,— Давай, говори.

Бенедикт отставил в сторону стакан, вынул из пиджака сложенный лист бумаги и развернул его.

— Здесь — моя последняя воля.— Он произнес эти слова таким своеобразным тоном, что в чутких ушах Эллери они прозвучали как смертный приговор. А Бенедикт начал рыться в карманах.— Черт возьми, никак не приучусь носить с собой авторучку! Можно воспользоваться твоей, Эллери? — Он нагнулся над кофейным столиком.— Я здесь расписываюсь и ставлю дату. А вас прошу быть моими свидетелями. Согласны?

— Конечно!