Драконьи крылья

Молодой рыцарь уже оправился от потрясения, связанного с неоправдавшейся надеждой на помощь Жерома, и более того, теперь, вспоминая свою вчерашнюю истеричную реакцию на отказ караванщика, испытывал жгучий стыд. Это ж надо было так разнюниться – словно дитя малое! Хорошо хоть книгочей не видел, не говоря уже о Саше с Изабеллой! Может быть, именно поэтому с самого утра Эдуард держался подчеркнуто браво.

– Быстрота, быстрота и еще раз быстрота, – повторил он. – Быстрота на трассе, быстрота на стоянке и, наконец, быстрота на стрельбище. Тут, разумеется, нелишней будет также и меткость, но главное – все равно быстрота!

– На стрельбище? – переспросил юноша. – Что еще за стрельбище?

– Стрельбище и есть, – небрежно пожал плечами молодой рыцарь. – Два огневых рубежа – один на пути туда, другой – обратно. Движущиеся мишени, вероятно, призванные, по мысли организаторов, имитировать нападение разбойников на мирных караванщиков. Нужно сбить пять, и после этого можно будет возвращаться на трассу. На самом деле забавно, конечно: в реальном бою одному против пятерых, да еще с каретой за спиной, нипочем не выстоять, будь ты хоть сам бриллиантовый кавалер. Но таковы правила.

– А на пути туда и обратно – это куда и откуда? – поинтересовался Франц.

– На Тагу – планету-сестру Таганны – ну и назад, соответственно, – Эдуард сам получил на руки маршрут лишь пять минут назад, но говорил таким тоном, словно книгочей сам все прекрасно должен был знать, а не задавать глупые вопросы. – Там мы должны высадить нашего первого пассажира и забрать второго, которого и доставить сюда. Кстати, о пассажирах, – спохватился он. В отличие от стрельбища и маршрута, это уже была епархия Франца. – Важный момент! Как я уже сказал, значение имеет только быстрота. Сервис и все такое – побоку. На результат это никак не влияет. Поэтому главное – не зевать. Переступил пассажир порог – тут же блокируете дверь кареты. Улыбнуться, усадить, пристегнуть – это все после. То же самое перед посадкой: нужно не ждать, пока карета остановится, а заранее пригласить пассажира на выход. Каждая секунда промедления может в итоге оказаться роковой! Это понятно?

Юноша кивнул.

– Отлично, – бросил молодой рыцарь. – Сделаем все как нужно – и контракт на Йаззу у нас в кармане!

– Да поможет нам всеблагой космос, – пробормотал Франц.

– Космос помогает лучшим, – заявил Эдуард. – Так что сегодня он наверняка будет на нашей стороне. Ну а теперь – по местам!

Три «седла» с каретами на сцепках стояли в ряд на просторной стартовой площадке ярдах в пятидесяти от невысокого дощатого домика, из которого по сигналу должны были появиться пассажиры – также трое, по одному на каждого участника. Карета, место на подножке которой занял Франц, стояла посередине: Эдуард специально поставил ее так и был из-за этого собой чрезвычайно доволен: пусть на полдюжины шагов, но идти их пассажиру будет ближе. Из-за спины книгочея на миг показалась голова Саши, но тут же исчезла, повинуясь не то резкому жесту молодого рыцаря, не то просьбе юноши: девочкам был дан строгий приказ без нужды не высовываться.

Решение взять их с собой на турнир созрело не сразу: Эдуард сперва предлагал оставить девочек в мансионе, заперев в комнате. На что Саша тут же заявила, что оставаться одни они боятся. Вероятно, тут девочка слегка лукавила: едва ли им стоило чего-то опасаться, сидя под надежным замком, – разве что смертной скуки, но ее неожиданно поддержал Франц, напомнив, что Саша – юнга, а значит, ее место в карете. С этим молодой рыцарь согласился: избранной легенде следовало соответствовать досконально. Бросать же в мансионе одну Изабеллу было бы, пожалуй, уж слишком жестокосердно, потому в итоге решили взять в карету и ее, благо на летные качества экипажа количество груза и пассажиров на борту никак не влияло.

Убедившись, что порядок восстановлен, Эдуард перевел взгляд на соседнюю карету – для начала ту, что стояла справа. Это был довольно добротный экипаж, немного напоминавший тот, что они еще недавно использовали с сэром Гуго. Небольшой, но, должно быть, в меру комфортный и, главное, надежный. Типичная карета средней руки караванщика. Ее хозяин, всадник Ярослав, – человек неопределенного возраста, несмотря на начавшее уже припекать солнце, плотно закутанный в плащ, что-то горячо втолковывал своему стюарду – видно, давал тому последние инструкции.

Молодой рыцарь повернул голову в сторону экипажа слева. Вот его, пожалуй, и каретой-то можно было назвать лишь с огромной натяжкой! Кособокий, некрашеный, с ржавой подножкой и провисшим почти до земли пузатым брюхом – на таком, пожалуй, и на орбиту было бы страшновато выйти, не то что идти Путем! С первого взгляда ясно: ни один уважающий себя клиент такой не зафрахтует!

«А они и не фрахтуют!» – напомнил себе Эдуард. Всадник Жером – а неказистая карета принадлежала именно ему – зарабатывает себе на хлеб с маслом немного другим способом.

Впрочем, удивительно, как у него вообще приняли заявку – разве что предположить, что требования публикана Фульвия совсем уж скромны.