Драконьи танцы на битом стекле (СИ)

Потом перевел его на Вольфа, тоже внимательно прислушивающегося к разговору, и уже потом на Мяту. Последняя поджала губы и отвела глаза. Она, как Скарамучча, всегда более остро, чем брат или Тай, реагировала на любое проявление недоверия. Ведь как бы они не шалили, как бы не подсмеивались над всем и вся, они все очень хотели быть принятыми в тот маленький круг знающих людей, в которых их пока не пускали. Не отталкивали напрямую, но четко давали понять, что они еще не заслужили полной откровенности. И эта мягкость в открытых намеках, и взгляды, бросаемые украдкой через их головы, огорчали и ранили сильнее любого оружия. Но кто говорил, что будет легко? Все они учили в Семинарии Масок историю клана, все они знали и о подавленных мятежах и о провалившихся попытках переворота, поэтому не возмущались, не кричали, не порывались бросить все и уйти. Они ждали и надеялись, верили, что рано или поздно их оценят. Но были слишком юными, поэтому и желали всего здесь и сейчас, но в жизни так не бывает. Всего надо добиваться терпеливо и долго. Но все трое были достаточно упертыми, чтобы несмотря ни на что, идти до конца. Лекарю они тем и понравились, когда он утвердил именно их кандидатуры на первую партию масочников, отправившихся покорять Столицу. И до сих пор, не смотря на все шалости, о которых ему уже успели поведать, он о своем выборе не жалел, и надеялся, что не пожалеет и в дальнейшем.

— Скажи, Тай, а вы выходите в город? — Полюбопытствовал Ставрас, переводя разговор на другую, мене щекотливую тему.

— Угу, — отозвался тот, ковыряя вилкой в тарелке, потом усмехнулся горько и как-то по-взрослому, и поднял глаза. В них притаилась печаль, но он замаскировал её улыбкой. Если бы Ставрас уже не насмотрелся на такие вот улыбки у Шельма, он бы не знал, где искать, но сейчас легко обнаружил скрытую грусть. К сожалению, пока он этому ветреному мальчишке, так напоминающего его собственного масочника, помочь ничем не мог. Но хотел, и это уже было половиной дела. — Мы даже успели завести некоторые приятные знакомства.

— Правда? И каких же? — вместо задумавшегося лекаря, полюбопытствовал у брата Шельм.

— Ну, к примеру, девушку я себе нашел еще осенью, — объявил Тай, вальяжно откинувшись на спинку стула.

— И? — заинтересованно глянул на него шут, в глазах его сверкали лукавые искорки.

— И был в тот же день бит её младшим братом, — вместо Тая ответил Вольф, неодобрительно посмотрев на того. Тарталье явно не нравился небрежный тон Арлекина при общении со старшими. — Если бы не Кэт, ходить тебе с двумя фонарями на лице.

— И чем же Мята помогла? — оживился Ставрас, которому на самом деле стало любопытно.

— Ты что, — возмутился Шельм, — Я же тебе рассказывал.

— О чем?

— О Масках Иль Арте, и об их особенностях, — отозвался Шельм, мерея его возмущенным взглядом, — Я же тебе говорил, что Скарамуччи лучшие бойцы клана. Не знаю, что там за парень на Тая напал, но если вмешалась Мята…

И тут на Шельма со всех сторон зацыкали масочники, даже Гиня. Шут захлопал глазами, не понимая в чем проблема. Мята тяжко вздохнула, и с немым укором глянула из-под ресниц, и вот тогда очень осторожно пожал голос Дормидонт, который всегда умел вовремя смекнуть, что к чему, даже если информации было совсем немного, за что и был ценим Палтусом.

— Скажите, леди, а как вы поддерживаете боевую форму здесь, у нас? Ведь, наверное, вам нужно тренироваться?

— Я тренируюсь с братом.

— Ваш брат носит ту же маску?

— Нет. Но он тоже недурственный боец. — Мило улыбнулась Мята.

— Да, ладно, капитан, — вмешался один из гвардейцев, — Что вы к девушке с расспросами пристаете. Ну, может барышня за себя постоять, если что, так кому от этого хуже?

Но Дормидонта было не так-то просто сбить со следа.

— Леди, вы не откажите мне в спарринге завтра утром?

— Откажу. — Еще милей улыбнулась Кэт, помешивая ложечкой в фарфоровой кружечке чай.

— Могу я узнать причину? — Дормидонт мог быть настойчивым, тем более, когда чувствовал, что нащупал нечто важное.

— Конечно, — легко кивнула та, и сверкнула взглядом из-под ресниц, — Просто завтра утром я планировала проснуться не в своей постели. — Сделала эффектную паузу, дав возможность мужчинам хорошенько пофантазировать на этот счет, и продолжила с притворной печалью в голосе, — А это, как вы понимаете, совершенно не располагает к дракам с утра пораньше.

И только договорив последнюю фразу до конца, Кэт подняла глаза на капитана гвардии. В них было столько немого осуждения, за столь неуместную настойчивость, что тот подавился всеми словами, которые уже были готовы сорваться с его губ и… о чудо, но он покраснел. Не очень заметно, всего лишь слегка порозовев щеками, но пытливый взгляд легко приметил это изменение в оттенке, и юная леди поспешила закрепить результат.

— Ну, что вы, капитан, не стоит смущаться. Ведь я понимаю, вы, наверное, приняли меня за того война, что уже дважды намял бока вашим парням. Но увы мне, разве вы можете представить меня в обычной уличной драке?