Драконьи танцы на битом стекле (СИ)

— Просто парализован, — мягко подтвердил Арно и положил ладонь на морду своего дракона. — Я же вчера объяснял, почему мы предпочитаем не убивать даже последних злодеев. А что если бы перед смертью он проклял тебя, или Ставраса, или…

— Ну вряд ли нам что-то было. Как будто во время мятежей ваши нас не проклинали.

— Хорошо, — встрял Шельм, — а если бы меня, или Арно.

— Разумно, — кивнул дракон и тут же повернул голову к шуту, выскользнув из-под руки Гибискусмилша, — Ты там спать-то собираешься? Даром что ли я тут постороннему брюхо подставляю? Оно у меня самое теплое, я же огонь выдыхаю, способность у меня такая. А то Ригулти, понимаешь, сетовал, что кое у кого пальцы озябли от волнения.

— Спасибо, — невнятно пробормотал Шельм и провалился в глубокий здоровый сон.

Когда бой окончен, почему бы не поспать, особенно, когда тебя так охраняют.

Эпилог

Драконий лекарь недоумевал, на кой черт шут потащил его в такую даль, да еще так не вовремя. Поэтому молчать не стал. Как только они вышли из тумана, через который по личной просьбе шут их протащил Вересковый Шелест, в последнее время явно питающий к Шельму духовную слабость, Ставрас решил узнать, что, собственно, они забыли в поместье Икуф посреди недели.

— Просто, мне нужно, — подозрительно неопределенно пожал плечами шут и повернулся в сторону сада, который, как и в большинстве поместий масочников плавно переходил в относительно хоженый лес. Когда иномирян сюда выселяли, места здесь были совсем дикие. Это потом деятельные масочники умудрились их частично облагородить и обжить.

Ставрас недовольно осмотрелся и задал следующий вопрос.

— А где все твои? Подозрительно, что нас до сих пор не заметили…

— Где-то в доме. Но не беспокойся, нас никто не побеспокоит.

— Слушай, может, объяснишь наконец? — возмущенно фыркнул дракон, исподлобья глядя на ненаглядного масочника.

Тот глубоко вздохнул и, словно бы, на что-то решился. Повернулся к нему, открыл рот, только хотел что-то сказать и… передумал. С чего бы это вдруг? Закрыл рот и снова отвернулся, пожевал губы. Так-так. Все происходящее драконьему лекарю окончательно разонравилось. Что задумал этот юнец? И тут мелькнула шальная мысль, а, вдруг, мальчишка решил… ну да, он ведь всю сознательную жизнь мужиками не интересовался, только юными прелестницами. А тут, мало ли, что дракон, но ведь мужчина. Так еще и по возрасту они явно друг другу не очень подходят. Неужели, счастье кончилось и шут… наконец, решил взяться за ум, выбрал себе милую и очаровательную девушку и собрался жениться, завести потомство… Ох! Больно-то как даже от одной мысли. Но ведь мальчишке так, и правда, будет лучше. Ведь Ставрас сам ему когда-то не раз предлагал одуматься, взяться за ум и… жениться. Какое же ядовитое, прямо-таки разъедающее душу слово.

— Может, все же хотя бы сегодня забудешь о всех своих детках и девках и вспомнишь обо мне, — неожиданно горько усмехнулся Шельм. — Мне даже счастье Рокси и Века в последнее время не в радость.

— Э? — окончательно растерялся дракон.

А голубоволосый парень, все так же смотря в сторону, продолжил изливать душу:

— Ты теперь постоянно с ними возишься. То с детишками Рокси, то с внучкой Лютика. Страшно подумать, что будет, когда еще и Мята разродиться.

— А еще не перестаю регулярно накручивать уши твоему неугомонному кузену с компанией таких же непосед и выдумщиков, — продолжил за него Ставрас. От сердца отлегло. Кажется, никто с ним тут расставаться не собирается. Просто шут соскучился и это… приятно, черт возьми!

Щельм невольно улыбнулся и все же посмотрел на Ставраса. Тот расплылся в ответной улыбке, шагнул к нему и обнял рукой за плечи, притянул к себе, прижался губами к виску и заглянул в бирюзовые глаза.

— Так у тебя ко мне какое-то конкретное предложение или просто… — он сделал весьма двусмысленную паузу, — погуляем?

В глазах шута вспыхнули лукавые искорки.

— Конкретней не придумаешь, — с хитрым прищуром объявил он.

Лекарь заинтересовался.

— И какие же у тебя на меня планы?

— Матримониальные, — заявил шут. И с удовольствие полюбовался как у ненаглядного дракона вытянулось лицо. Кажется, кое до кого начало доходить. Ставрас занервничал.

— И что, как Рамирату горшком по брюху? — спросил он, припомнив рассказ бывалого друга, с которым провернул одну нехорошую штуку его собственный масочник, изобретательный и неожиданно дерзкий, несмотря на весьма солидный возраст и статус отца семейства.