Драконьи танцы на битом стекле (СИ)

— И, скорей всего, именно он заарканил беркута. — Поделился соображениями Шельм. — Поэтому я, как и раньше, предлагаю следующее. Мы подходим к стенам вплотную и вместе с Арно приручаем замок. Если будем действовать сообща, он — поводками, я — нитями, риск минимален. Нам надо точно выяснить, есть ли у них потайные ходы. Скорей всего есть, думаю, это и так очевидно. И определить, где у них комната или келья, не знаю точно, как они у них называются, настоятельницы. Думаю, в первую очередь надо разговаривать именно с ней.

— Маловероятно, что ее удалось заарканить, — перехватил инициативу Арно, — иначе Серпокрылые уже давно бы открыли ворота. И выступили против нашего королевства единым фронтом.

— И ежу понятно, — фыркнул в сторону Рамират, но никто из масочников на него не отреагировал. А вот Ставрас посмотрел с укоризной. Старший бронзовый кивнул и мысленно пообещал сородичу, что впредь постарается быть сдержаннее.

"Просто староват я стал для новых приручений, только и всего".

"Когда же ты поймешь, что тут не приручать, тут дружеские отношения налаживать надо. Основываясь на доверии…"

"Да-да-да. Только давай без нотаций".

"Намекаешь, что даже я еще не дорос, чтобы читать их тебе?"

"Намекнешь тут, вмиг под монастырь подведете…"

И тут в их мысленный диалог с радужным неожиданно вмешался насмешливый голос, в исполнении которого мысле-речь Томассо еще никогда не слышал.

"Не ворчи, старый", — сказал ему Арно Шлим, — "А то язвой желудка еще захвораешь, от избытка яда в крови, и станешь совсем невыносимым. Нужно мне такое счастье?"

"Ну, знаешь…" — начал Рамират возмущенно.

"Твой масочник дело говорит", — произнес на это Ставрас, и они все очень вовремя вернулись в реальный мир.

— Ну, раз мы все обсудили, я пошел, — быстро проговорил Шельм как раз в этот момент и попытался улизнуть, пока старшие спутники были увлечены другим разговором. Ставрас едва успел поймать его за ворот рубахи.

— Ты куда это собрался, голубоглазый? — протянул он, прищурившись.

— Как куда, — захлопал ресницами Шельм, — к Оракулу.

— Нас же, по вашему плану, Арно к нему должен вести?

— Ну, вы же были так заняты, что я подумал…

— Меньше думаешь, реже по ушам получаешь, — возвестил на все это Рамират и посмотрел на Арно, — Веди уж, раз вызвался.

И они пошли. Солнце медленно опускалось за горизонт, когда они приблизились к крепостной стене Оракула и остановились перед ней. Время совпало. Хотя бы в этом честолюбивая настоятельница не ошиблась. Но только в этом сбылось ее предсказание.

13

Пробраться за крепостную стену оракула по обнаруженному масочниками подземному ходу удалось без особых проблем. А вот найти этот узкий каменный желоб, выведших отважных иноземных диверсантов в небольшой внутренний дворик позади одного из донжонов, оказалось не так-то просто. Обоим драконам пришлось изрядно понервничать, прежде чем их спутники посредствам природной магии масочников сумели получить нужные им сведения напрямую от самой крепости. Более того, Ставрас настоял на том, чтобы Шельм и думать не смел выталкивать его из своего сознания, пока будет заниматься столь непростым и ответственным делом на пару с Арно. Шут нехотя согласился. И тогда взбунтовался Рамират, который тоже хотел знать о совеем напарнике если не все, но как можно больше. Поэтому так же изъявил желание понаблюдать за процессом заарканивания целого замка, так сказать, изнутри. Арно нахмурился. Померился со своим драконом взглядами и… сдался. Рамират победно осклабился и тут же подавился воздухом, потому что коварные масочники начали действовать без предупреждения. Хоть бы отмашку дали, шельмецы!

Ощущения были не из приятных, и в тоже время ни у одного из драконов даже мысли не возникло закрыться от чужих чувств и эмоций. Они вознамерились до самого конца быть рядом со своими масочниками. Оракул сопротивлялся. Ставрас был прав. Замок Бернсгем был свой, родной и покладистый, но оракул Серпокрылых действия масочников воспринял как вторжение и вознамерился обороняться. Удивляло не то, что замок воспринимался масочниками как существо, обладающее какими-то зачатками самосознания, если можно так выразиться. А то, что он, действительно, реагировал уж больно по-человечески. Именно этим заинтересовался Рамират, который на своем долгом веку ни разу, даже в иных мирах, не встречал такой своеобразной техники очеловечивания неодушевленных предметов. Они со Ставрасом обменились понимающими взглядами. Похоже, даже Радужный, чей ареал посещения параллельных миров был более обширен, не видел ничего подобного ранее. А масочники продолжали дожимать строптивую твердыню.