Драконья кровь

Шу словно окатило холодной водой: о чем я думаю! Она проследила за взглядом Дайма до сервированных в дальнем конце зала столов, остановилась на Альгредо и его собеседниках, Сильво и пожилом бездарном незнакомце. Тот что-то рассказывал, размахивая наколотым на вилку канапе. Оказавшиеся поблизости шеры останавливались, улыбались и присоединялись к беседе.

— Сильво странно себя ведет, — ответила Шу. — На днях я просила Урмано выяснить, в чем дело.

— С Шампуром определенно что-то не так. С герцогом тоже. — Дайм взглядом показал на Таис Альгредо, танцующую все с тем же Торрелавьехой. — У вас моровое поветрие?

Конечно же, Дайм не сказал «у всех, начиная с тебя», но это и не требовалось. Она и так ощущала себя полной дурой.

Жар прилил к щекам, Шу сбилась с ритма, едва не наступив Дайму на ногу.

— Прости.

— Вашему высочеству пора немного проветриться, — усмехнулся Дайм и, подхватив Шу под руку, повел прочь из зала.

На недовольство шеров, которым они мешали танцевать, и на оживленное перешептывание он не обращал внимания. Шу, впрочем, тоже. Единственного человека, которого могло бы огорчить ее бегство вместе с Даймом, и на чье мнение ей не было плевать, здесь все равно не было. Возможно, Тигренок послушается и останется в покоях? На несколько мгновений Шу перестала видеть окружающее, сосредоточившись на поисках его ауры… и облегченно выдохнула, найдя золотые отблески в парке, неподалеку от башни Заката.

Слава Двуединым, он не сбежал.

— Шу, что случилось? — сжал ее руку Дайм, возвращая в реальность.

— Ничего, — покачала головой она и попыталась улыбнуться. — Ничего нового.

Дайм улыбнулся в ответ, призвал два бокала с ледяным ардо, один подал ей.

— Тебе определенно нужно расслабиться, моя Гроза. Поверь, мир не рухнет, если ты на полчаса отвлечешься.

«Ты прав. Спасибо», — подумала, она, прикрывая глаза и отпивая глоток. Ей в самом деле стоит успокоиться, обдумать ситуацию и поговорить с Даймом. Не на виду у благородных шеров.

Парк встретил их прохладой, нежными напевами флейты под аккомпанемент цикад и перемигиванием цветных жуков, летающих между деревьями. Над дорожками сияли радуги, по лужайкам бродили единороги, в фонтане играли в ладоши две русалки, то и дело смеясь, феи со стрекозьими крыльями водили хороводы над цветами, а гоблины в шапочках с бубенцами прыгали через ручьи и играли в салочки. Фантомы отличались от настоящих волшебных существ лишь куда более милым характером и леденцовым видом. И, конечно же, золотая пыльца, окутывающая фей, вовсе не была настоящей пыльцой циль — той, что по восемьдесят империалов за наперсток. Вряд ли бы феи, порождение света, вышли к людям по просьбе темного шера Бастерхази, не так ли? Ведь феи не любят темных.

О том, что Остров Фей посреди Вали-Эр они создали втроем — светлый, темный и сумрачная — Шу предпочла не вспоминать. Да и втроем это совсем не то, что в одиночку.

Словно насмехаясь над ней, с ветки цветущего апельсина спорхнула фея. Она приземлилась на край бокала, покачнулась, рассыпая пыльцу с крыльев, и нырнула в вино. Шу замерла, пытаясь сообразить, это снова фантом или настоящая фея? И не утонет ли она? Но тонуть фея и не думала. Через миг она вынырнула, забралась на край бокала, отряхнула волосы и крылья — и со звонким смехом взлетела, присоединившись к хороводу над дорожкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Эта настоящая, — с оттенком печали усмехнулся Дайм, стер каплю вина с открытого плеча Шуалейды и провел затянутой в перчатку ладонью по ее руке вниз. — Выпей, тебе не помешает немного расслабиться.

Почему-то при этих словах вспомнилась мышь в горошек. А еще — волшебное тепло и счастье, оставшееся далеко-далеко, на Острове Фей.

— Намного ближе, чем ты думаешь, — шепнул Дайм, поднимая ее руку вместе с бокалом и поднося к ее губам.

Шу машинально глотнула терпко мерцающее вино, по горлу прокатилось сладкое и щекотное тепло. А Дайм, не отпуская ее руки, склонился и тоже отпил из бокала. Близко-близко. Сладко. Маняще.

Ох… она не думала, что это будет так… так сложно — стоять рядом с ним, смотреть в хищно мерцающие бирюзовые глаза, ощущать огненное касание мужской руки — обжигающее даже сквозь две перчатки, его лайковую и ее кружевную. И таять, таять в объятиях светлых крыльев, обещающих безопасность и любовь.

Любовь? Да нет же, не может такого быть! Дайм не слепой, он прекрасно видел те чувства, которые связывают ее с Тигренком! К тому же Энрике наверняка подробно отчитался о золотом шере в ее постели. А значит, Дайм не может… вот это все… всерьез…

От этой мысли стало пусто и горько. Уронив на землю бокал с недопитым ардо и оттолкнув обнимающие ее эфирные крылья, Шу отпрянула.

— Перестань! На нас уже не смотрят, тебе не нужно притворяться.

— Ты права, притворяться — глупо, — кивнул Дайм, не отпуская ни ее рук, ни ее взгляда. — Так что рассказывай, твое сумрачное высочество.

— Я должна отчитаться перед Тихим Голосом императора? — попыталась задрать нос Шу, но получилось без огонька. Даже как-то жалобно.