Драконий пир

— Видал пройдоху? — наверняка, сказал вполголоса один из бояр своему соседу, указывая на Мане. — Я ведь прямо спрашивал его, не затевает ли он чего. И тот дал понять, что нет. А теперь...

Увидев Влада и его свиту, Мане Удрище вместе с тремя другими боярами, наконец, отъехал от Владислава чуть в сторону, и стало слышно, что же такое государь кричит:

— В бой, братья! В бой! Не сдавайтесь! Бейте врагов! — кричал Владислав, но теперь, когда боярские спины не закрывали ему кругозор, Яношев ставленник вдруг обнаружил, что битва уже окончена, и что все чего-то ждут. Вот почему слова "бейте врагов" прозвучали уже не вполне уверенно.

Затем Владислав вдруг увидел Влада со свитой и крикнул:

— Бейте его!

— Мы не станем нападать на него, — ответил Мане Удрище.

— Да, не станем, — сказал боярин Стан Негрев.

— Не станем, — подтвердил Дука.

— Мы не станем, — кивнул Казан Сахаков.

— Что!? — Владислав не верил ушам. — И вы говорите мне об этом сейчас!? — он по очереди посмотрел каждому изменнику в лицо.

Мане Удрище выехал вперёд и громогласно заявил Яношеву ставленнику:

— Я заранее предупреждал тебя. Я сказал, что не надо надеяться на жаркую битву. Не пытайся утверждать, что ты не слышал. Я не стану убивать своих единоверцев и соплеменников тебе в угоду. Это, — боярин широким жестом указал на Владовых конников и на самого Влада, — это люди, которые говорят с нами на одном языке, и вера у нас одна.

Боярин Казан Сахаков тоже выехал вперед и так же громогласно продолжил:

— Государь Владислав не должен отправлять нас на битву. Если его родич Влад, Дракулов сын, за что-то обиделся и хочет решить всё по совести, государю Владиславу не к чести прятаться за нашими спинами. Пусть Владислав и Влад сами уладят свой семейный спор. Незачем для этого проливать нашу кровь!

"Поистине, есть на свете справедливость, — подумал Дракулов сын. — Обстоятельства, которые когда-то убили моего отца и старшего брата, через много лет помогают мне. Отец и брат умерли потому, что бояре очень не любили сражаться, а теперь излишнее боярское миролюбие приведёт меня к власти".

Меж тем взошедшее солнце отразилось от доспехов Влада и его свиты — доспехов, отшлифованных, как зеркало, потому что они были совсем новые. Металлические бляхи спереди на кольчугах, остроконечные шлемы, нашивки на конской сбруе — всё засверкало на солнце, из-за чего обладатели новых доспехов сами собой выделились из толпы.

Все смотрели на Дракулова сына, как на сказочного витязя, а ведь прекрасно знали, что гораздо больше уважения заслуживают доспехи ношеные, покрытые множеством мелких царапин, ведь после очередной битвы такой доспех чистят песком, чтобы удалить грязь и ржавчину. Ношеные доспехи уже не создают солнечных зайчиков, а тускло поблёскивают. И всё же люди смотрели на Влада с куда более заметным одобрением, чем на Владислава, крутившегося на месте и пытавшегося найти поддержку в лице хоть одного из бояр.

— Вы сговорились против меня! — воскликнул возмущённый Яношев ставленник и всё больше становился похожим на волка, который крутится в кругу собак и огрызается.

И тут Тудор — крупный человек с тёмно-русой бородой, который в своё время стал первым, кто поступил к Владову отцу на службу — понял, что представляется удобный случай выслужиться у самого Влада.

— Государь, — обратился этот боярин к Владиславу, — я не сговаривался с Мане Удрище и остальными, но я согласен. Зачем впустую проливать кровь? Вызови своего родича Влада на честный бой, а там — кто знает. Иногда и год не приносит того, что может принести час.

Тудор поступил дальновидно. Он был почти уверен, что победит Влад, которому можно было заметить при случае: "Я помог тебе победить, посоветовал Владиславу сразиться с тобой". А если б вдруг победил Владислав, то и тогда Тудор остался бы в выигрыше, сказав победителю: "Я подал тебе хороший совет", — а Владислав мог и не понимать двуличного Тудорова замысла, но ухватился за эти слова:

— А что, Влад? Сразимся? Я вызываю тебя на честный бой. Если ты, Влад, считаешь себя более достойным румынского трона, так пусть нас рассудит Бог, а не трусость моих слуг!

Дракулов сын усмехнулся:

— Что ж ты не предложил это восемь лет назад, когда я явился в Румынию в первый раз? Мы уладили бы всё ещё тогда, но тогда ты почему-то предпочёл убежать за горы, в Трансильванию.

— Я жалел тебя, юнца, — ответил Владислав. — Сколько тебе тогда было лет? Девятнадцать? Победа над тобой не прибавила бы мне славы.

— А теперь, думаешь, прибавит? — спросил Дракулов сын. — Если ты убьёшь меня, ой, что за слава у тебя будет! Сейчас люди говорят, что ради трона ты перешагнул через два мёртвых тела, а после станут говорить, что через три.

Владислав не нашёл, чем ответить в этой словесной стычке, поэтому решил перейти к стычке иного рода:

— Выезжай сюда, Влад, и сразись со мной! Докажи, что ты не боишься.