Драконово семя

На следующий день после происшествия с Бубой и его гибели Исаев сбрил усы и сообщил друзьям, что на время покидает Тарское – ему необходимо съездить в село Дучи Новолакского района и Хасавюрт. То, что в конце концов случилось с Бубой, поначалу вообще не обсуждалось – будто ничего такого и не было. Кто-то выслушал Хамзата и ничего не сказал. А кто-то посоветовал ему быть осторожней – именно там, в Дагестане, четыре года назад произошли массовые драки между чеченцами-аккинцами и лакцами[36], в которых участвовало до семисот человек. Говорят, до сих пор в Хасавюрте орудуют группы, нападающие на возвратившихся из депортации чеченцев. Вот и вчерашний Буба тоже, наверное, из таких. Виктор, улыбаясь, ответил, что после того, что произошло с кумиром дагестанцев Бубой, никто из них его теперь и пальцем не тронет.

Как поведал мне Исаев, труднее всего ему было расставаться с невестой Амирой – именно так он и выразился.

Оба якобы искренне любили друг друга. Ей Виктор Иванович сообщил почти то же, что друзьям. Предупредил, чтоб не искала его, не ждала от него писем – он, мол, будет очень занят. Амира же, не привыкшая, видимо, писать и получать письма, приняла его объяснение почти как должное.

Но Виктор не поехал в Дагестан – перебрался в Шали и поселился у тети Балаши, в той самой комнате, в которой жил еще подростком.

После гибели знаменитого абрека Газзаева Виктора больше не вызывали в органы для новых поручений. Возможно, сочли его миссию выполненной. Хорошо это или плохо? Щедрых вознаграждений в конвертах тоже не поступало. Ну что же, придется жить скромнее… Интересно, что стало с договором, подписанным еще в кабинете майора Гиреева, и где он мог бы теперь храниться? Похоже, договор тогда остался в сейфе Албочиева. Потом по наследству перешел, наверное, Дроздову. А к Гирееву, скорее всего, так и не вернулся. Как все это понимать, об Исаеве забыли, что ли? Дроздов с Албочиевым теперь далеко, а Гиреев и вообще пропал – может, пал смертью храбрых? Договор с тайным агентом по кличке Хамзат (а какая еще у него может быть кличка? – нет больше такого человека по имени Хамзат Хасанович Ахмадов, да и раньше, похоже, не было) хранится, наверное, где-нибудь в далекой Москве – сотрудник органов никогда не бывает бывшим.

Исаев не был в Шали более двух лет, с тех пор, как похоронили дядю Алмана, и теперь он хотел, чтобы о Хамзате Ахмадове скорее забыли, чтобы остался только Виктор Исаев, студент-заочник грозненского техникума геодезии и картографии. Он перевез с собой учебники и полностью погрузился в их изучение, надеясь наверстать упущенное время и осенью сдать экзамены и зачеты, необходимые для получения диплома.

Кроме учебников, он взял в Шали любимые книги, в том числе: «Хаджи-Мурат», «Казахский дневник» арестованного Иссы Кодзоева, «Мюрид революции» Магомета Мамакаева и только что изданный его новый роман «Зелимхан», Коран на чеченском и Новый Завет на русском.

Каждое воскресенье несколько немолодых чеченцев приходило в шалинское кафе «Терек» на улице Пушкина, усаживались за один и тот же столик в стороне, ели недорогие чепалгаш или спекал, пили калмыцкий чай – скромные, небогатые люди, им неудобно было приглашать друзей в свои убогие дома, но хотелось хоть так на время вырваться из ежедневной рутины. Все они были шалинцами, работали на разных производствах, кто – асфальта, кто – цемента или еще каких-то строительных товаров.

Когда в кафе появился Виктор Исаев, его приняли за чеченца – темнолицый, уважает седины старших, как принято у горцев, говорит на родном языке без акцента. На русском, правда, тоже. Узнали, что зовут Виктором Ивановичем – так чеченец или русский? Да нет, чеченец, хоть и Виктор Иванович, – пусть так и будет, у горцев не принято лезть в чужие дела.

На вид – чуть больше двадцати, но виски с сединой, худощавый, смуглый, среднего роста, очень подвижный, с резкими, нервными движениями, глаза – одновременно и сонные, и какие-то особо энергетические. Замкнутый, не любит задавать вопросы, отвечать – тоже не любит, сойтись с ним было непросто.

Узнал ли кто-то из них в Викторе Исаеве задиристого, щеголеватого Хамзата, приезжавшего на каникулы в Шали несколько лет назад? Тот, говорят, в Осетии стал большим авторитетом… А этот – совсем скромный, обыкновенный, неприметный. Студент и, похоже, нигде не работает. Что у них общего? Может, кто-то и узнал, но виду не подал.

Обсуждали новости – что написано в газетах, чего опасаются обычные люди в городе, как последние события объясняли по Би-би-си. Оказалось, что новые друзья Исаева, простые рабочие, информированы гораздо лучше его – рядом с ними Виктор чувствовал себя замшелым провинциалом.