Драма жизни Макса Вебера

Это прощание не было полным разрывом. Переписка на этом не завершилась, было еще и ответное письмо Отто, приводимое Грином (MG, 58–59), заставляющее почувствовать силу его ума и способность убеждения. Женщины еще виделись с Отто – кто в Мюнхене, кто в Гейдельберге, но все уже существовали порознь. Харизматическая общность последовательниц эротического пророка Отто исчезла. Распад этой общности стал, на мой взгляд, приговором (в тогдашнем контексте, конечно) идее тотального господства свободной любви. Нет, идеи сексуальной революции не умерли и, наверное, не умрут никогда, но эксперимент Отто Гросса показал, что свободная любовь существует только тогда, когда ее субъектами становятся не живые мужчины и женщины, особенные в своей индивидуальности (как пишет Эльза в письме Гроссу), а те, кто отказывается (опять же, как пишет Эльза) от самого себя как личности в любви и становится чисто инструментом идеи или, лучше сказать, инструментом конструирования такого отношения, как свободная любовь. Любовь, собственно, на этом кончается, остается конструкция, свободной любви, как оказывается, недостает мелочи – любви. А с этим, оказывается, исчезает и свобода. Эльза Яффе не претендовала ни на какие открытия в письме к Гроссу, она просто с печалью констатировала перерождение человека, в объятия которого она за год до того упала безоглядно, презрев все условности. И это перерождение, как ей кажется, не случайно – в свободной любви теряется индивидуальность, а с ней и любовь. Поэтому не случайна и беспощадность в отношении Отто к Фриде. Свободная любовь беспощадна. Таковы, опять же на мой взгляд, итоги швабингского эксперимента Отто Гросса. Там можно прийти к еще многим интересным выводам, но здесь, в этой книге, сказанного достаточно. Добавлю только, что с Отто случилось то, чего он боялся и предвидел. Он боялся, что, если он, как солнце, по Гераклиту, сойдет с назначенного пути, его схватят эринии, богини мести. И я боюсь, что вы меня схватите, говорил он своим женщинам. И они его, фигурально говоря, схватили, покинув общность, в которой только и могла жить его харизма.

Макс Вебер и Отто Гросс

Вернемся к поставленному выше вопросу: а что Макс Вебер? Марианна в 20-е гг., описывая задним числом борьбу молодежи и новый стиль жизни, имела некоторые основания осуждать все это от имени четы Вебер, которая «обладает прочными убеждениями и считает себя ответственной за общую нравственность». Но сам Макс высказывался гораздо резче и выразительнее, хотя по причине не столько общей нравственности, сколько персонального негодования. На месте Эдгара Яффе, пишет он Марианне, эту женщину (Эльзу), которая его не только бросила, но и скомпрометировала, «я вряд ли оставил бы в живых». Для Эдгара «лучше всего ее убить, что я и сам готов был бы для него сделать, если бы, к сожалению, это не было запрещено полицией» (MWG, II/6, 482). Он еще не раз высказывался в том же духе. Это вербальная и, конечно, декоративная кровожадность. Но все-таки степень его негодования дает основание предположить, что оно было вызвано не только сочувствием к потерпевшему Эдгару, но и возмущением в отношении женщины, бросившей не только Эдгара, но в некотором смысле и его самого ради неосновательного проходимца и Казановы.

Однако, когда дело дошло до сведения счетов в его собственной научной области, Макс Вебер мог позволить себе истинную кровожадность. Летом 1907 г. Эльза, вроде бы достаточно хорошо знавшая Вебера, все же рискнула выступить в качестве посредницы, передав Веберу для возможной публикации в «Архиве» статью Отто Гросса на основе теории Фрейда. Сама статья до нашего времени не дошла, а может быть дошла, но никто не знает, что это та самая статья, опубликованная где-то и без указания, что она уже подавалась, но не прошла в «Архив». Вебер статью отклонил, сопроводив ответ объемной, по размеру тянущей на небольшую ответную статью уничижительной рецензией. Впоследствии Марианна опубликовала ее почти целиком в своей биографической книге о Вебере, поставив вместо «доктор Гросс» везде «доктор X» (МВ, 318–323). Можно сказать, что это второе, самое знаменитое письмо Вебера после первого, самого знаменитого его письма невесте, которое мы изучили в первой главе. Вот это письмо в его основных пунктах. Теории Зигмунда Фрейда, пишет Вебер,