Драма жизни Макса Вебера

возрастающая интеллектуализация и рационализация не означают роста знаний о жизненных условиях, в которых приходится существовать. Она означает нечто иное: люди знают или верят в то, что стоит только захотеть, и в любое время все это можно узнать; что, следовательно, принципиально нет никаких таинственных, не поддающихся учету сил, которые здесь действуют, что, напротив, всеми вещами в принципе можно овладеть путем расчета. Последнее, в свою очередь, означает, что мир расколдован. Больше не нужно прибегать к магическим средствам, чтобы склонить на свою сторону или подчинить себе духов, как это делал дикарь, для которого существовали подобные таинственные силы. Теперь все делается с помощью технических средств и расчета (ИП, 714).

Это замечательная и выразительная цитата, которая всюду приводится как идеальное описание процесса расколдовывания, на самом деле содержит одну очень важную оговорку, едва ли не ставящую под сомнение самое существо процесса расколдовывания. Вебер пишет: «Люди знают или верят». Это значит, что расколдовывание основано на вере, на которой, собственно, основана и магия, являющаяся главной мишенью для расколдовывателей. Но мы не будем здесь на этом останавливаться, поскольку это слишком большой и важный вопрос, о котором нельзя говорить бегло. Я, то есть автор этой книги, написал в свое время большую статью о постепенном, можно сказать, ползучем восстановлении прав и авторитета магии в современном мире, о его, этого мира, новом заколдовывании, которое сопутствует вроде бы тотальному господству науки и научного мировоззрения[41].

Расколдовывание придумал не Вебер. Он сам пишет о «великом историко-религиозном процессе расколдовывания мира, начало которого относится ко времени древнеиудейских пророков и который в сочетании с эллинским научным мышлением уничтожил все магические средства спасения, объявив их неверием и кощунством» (ИП, 142). Следующим грандиозным этапом расколдовывания мира стала Реформация. В разделе о протестантской этике мы даже поместили таблицу и комментарий к ней (с. 118), где прямо указано, что едва ли не главный смысл Реформации состоял в отмене сакраментальных, то есть священных вещей и ритуалов, то есть, по сути, пережитков магии и дохристианских верований в католицизме. Вебер разъяснял, иллюстрируя этот процесс, что истый пуританин даже у гроба своих близких отказывался от всех религиозных церемоний и хоронил их тихо и незаметно, «дабы не допустить никакого superstition, никакой надежды на спасение путем магических сакраментальных средств» (ИП, 142). Дальнейшее развитие религиозной жизни, по крайней мере, на Западе ведет в двух направлениях. Одно, развивающееся в некоторых протестантских сектах, идет к постепенному полному расколдовыванию, когда не только религиозная мораль, но даже сам Бог становится не нужным, а остаточные ритуалы превращаются в ритуалы совместности, служащие поддержанию общности, и только, или ритуалы успеха как такового. Более консервативные группы просто теряют свое влияние и свою духовную территорию, оставаясь островками заколдованности во все более и более расколдовывающемся мире.

Расколдовывание – один из важнейших процессов в современном мире, у него много псевдонимов: секуляризация, десакрализация, интеллектуализация, демифологизация, модернизация, рационализация и др. Последнее – рационализация – еще одно наряду с расколдовыванием ключевое слово к темам Макса Вебера.

Рационализация как сверхидея