Драматические произведения. Мемуары

Сюзанна(приседает). Можете в этом не сомневаться, сударыня.

Марселина(приседает). Вы такая обворожительная особа, сударыня!

Сюзанна(приседает). Разумеется! Ровно настолько, чтобы вас, сударыня, привести в отчаяние.

Марселина(приседает). Главное, такая почтенная!

Сюзанна(приседает). Это выражение более подходит к дуэньям.

Марселина(вне себя). К дуэньям! К дуэньям!

Бартоло(удерживая ее). Марселина!

Марселина. Идемте, доктор, а то я за себя не ручаюсь. Всех вам благ, сударыня. (Приседает).

Явление шестое

Сюзаннаодна.

Сюзанна.Ступайте, сударыня! Ступайте, несносная женщина! Козней ваших я не боюсь, и намеки ваши мне не обидны. Вот старая ведьма! Когда-то чему-то училась, отравляла графине юные годы, а теперь на этом основании желает всем распоряжаться в замке! (Бросает платье на стул.)Вот уж я и забыла, за чем пришла.

Явление седьмое

Сюзанна, Керубино.

Керубино(вбегает). Ах, Сюзон, два часа я ищу случая поговорить с тобой наедине! Увы! Ты выходишь замуж, а я уезжаю.

Сюзанна. Каким это образом моя свадьба связана с удалением первого пажа его сиятельства?

Керубино(жалобно). Сюзанна, он меня отсылает!

Сюзанна(в тон ему). Керубино, кто-то напроказил!

Керубино. Вчера вечером он застал меня у твоей двоюродной сестры Фаншетты: я ей помогал учить роль невинной девочки, которую она должна играть на сегодняшнем празднике. При виде меня он пришел в ярость. «Убирайтесь, — сказал он мне, — маленький…» Я не могу повторить в присутствии женщины то грубое слово, которое он мне сказал. «Убирайтесь, и чтоб завтра же вас не было в замке!» Если только графине, моей милой крестной матери, не удастся его смягчить, то все кончено, Сюзон: я навеки лишен счастья видеть тебя.

Сюзанна. Видеть меня? Так теперь моя очередь? Вы тайно вздыхаете уже не о графине?

Керубино. Ах, Сюзон, как она благородна и прекрасна! Но как же она неприступна!

Сюзанна. Выходит, что я не такая и что со мной можно позволить себе…

Керубино. Ты отлично знаешь, злюка, что я ничего не позволю себе позволить. Но какая же ты счастливая! Можешь постоянно видеть ее, говорить с ней, утром одеваешь ее, вечером раздеваешь, булавочка за булавочкой… Ах, Сюзон, я бы отдал… Что это у тебя в руках?

Сюзанна(насмешливо). Увы! Это тот счастливый чепец и та удачливая лента, которые составляют ночной головной убор вашей чудной крестной…

Керубино(живо). Ее лента! Душенька моя, отдай мне эту ленту!

Сюзанна(отстраняет его). Ну уж нет! «Душенька моя»! Какая фамильярность! Впрочем, он же еще молокосос.

Керубино вырывает у нее ленту.

Ах, лента!

Керубино(бегает вокруг кресла). Скажи, что ты ее куда-нибудь засунула, испортила, что ты ее потеряла. Скажи все, что придет в голову.

Сюзанна(бежит за ним). О, я ручаюсь, что годика через три, через четыре из вас выйдет величайший плутишка на свете!.. Отдадите вы мне ленту или нет? ( Хочет отнять у него ленту.)

Керубино(достает из кармана романс). Не отнимай, ах, не отнимай ее у меня, Сюзон! Взамен я подарю тебе романс моего сочинения. И да будет тебе известно, что мысль о прекрасной твоей госпоже окутает печалью каждое мгновение моей жизни, меж тем как мысль о тебе явится единственным лучом, который озарит радостью мое сердце.

Сюзанна(выхватывает у него романс). Озарит радостью ваше сердце, скверный мальчишка! Вы, вероятно, думаете, что говорите с Фаншеттой. Вас застают у нее, вздыхаете вы о графине, а любезничаете со мной.

Керубино(в порыве восторга). Да, это так, клянусь честью! Я сам не понимаю, что со мной творится. С некоторых пор в груди моей не утихает волнение, сердце начинает колотиться при одном виде женщины, слова любовьи страстьприводят его в трепет и наполняют тревогой. Потребность сказать кому-нибудь: я вас люблюсделалась у меня такой властной, что я произношу эти слова один на один с самим собой, когда бегаю в парке, обращаюсь с ними к твоей госпоже, к тебе, к деревьям, к облакам, к ветру, и эти мои тщетные восклицания ветер вместе с облаками уносит вдаль. Вчера я встретил Марселину…

Сюзанна(смеется). Ха-ха-ха!

Керубино. А что ж тут смешного? Она — женщина! Она — девушка! Девушка! Женщина! Ах, какие это упоительные слова! Сколько в них таинственного!

Сюзанна. Он помешался!

Керубино. Фаншетта — добрая: она по крайней мере не перебивает меня, а ты — недобрая, нет!

Сюзанна. Что поделаешь! Сударь, мне это, наконец, надоело! (Хочет вырвать у него ленту.)