Драматический взгляд. Пьесы

Эль Греко: Прекрасно сказано! Именно таким мне видится мой город вечером, в сумерках или рано утром, когда еще не рассеялся туман, поднимающийся из вод Тахо. В остальные же времена он иной как хамелеон. Я бы не сумел выразить это словами, подобно дому Мигелю, но думаю попробовать воссоздать свои ощущения в красках. Не знаю только, получится ли. Я бы, изобразил Толедо перед грозой, когда кажется что небеса грозят городу, а город грозит небесам.

Фра Франциско: Не все отцы церкви одобрят вашу трактовку.

Диего: К дьяволу всех отцов церкви. Ой, простите (крестит рот)

Фра Франциско: Всех? Не уверен. Но некоторых я бы отправил прямиком в преисподнюю, не дожидаясь пока они сами туда попадут.

Эль Греко: А Толедо останется… И останутся наши чувства.

Доктор: Я бы не отвергал и разум Возможно здесь нужен компромисс?

Эль Греко: Не буду возражать, дон Херонимо и, с вашей помощью предлагаю вот такое поучение: пути разума и чувства различны, благом же будет, когда они приведут к одной цели.

Доктор: Воистину так. Только вы уж простите меня дон Доминик, но у меня к Толедо несколько иное отношение.

Фра Франциско: Разумеется, ведь ваши предки были изгнаны оттуда.

Доктор: Меня уже не удивляет осведомленность отца Франциско. Все верно, я марран, а предки мои были иудеями. Но кажется пришел мой черед рассказывать и вот моя история… Она началась задолго до моего рождения, когда почти сто лет назад евреев изгнали из обеих Испаний. Впрочем, у моих предков был выбор, которым они и воспользовались, а именно – стать католиками. Я вырос в лоне церкви и мало что знал про свое происхождение, пока мне о нем не напомнили. Но об этом позже. Став верными сынами церкви, мы, однако, сохранили одну семейную традицию. Заключалась она в том, что старшие сыновья посвящали себя медицине. Мой отец был известным врачом. Золотых гор он не нажил, но и от бедности наша семья не страдала. Это позволило мне начать обучение в Болонье. Правда продолжил я его уже в Лейдене.

Эль Греко: У мятежников? Как вас туда занесло?

Доктор: Не вдаваясь во все детали, скажу только, что причина этому была приблизительно та-же, что и у нашего Диего.

Сервантес: А где вы было во время осады?

Доктор: Внутри, мой друг, внутри городских стен. Именно с тех пор я стал неразборчив в еде, ведь нам тогда чуть было не пришлось отведать левую руку самого бургомистра. После прихода войска принца я,возможно, мог бы навсегда обосноваться в той далекой стране, но неожиданно причина, которая занесла меня в Нидерланды, исчезла.

Диего: Как это исчезла? Она, что, сбежала с другим, эта ваша причина?

Доктор: Да, в какой-то мере. Ее забрала смерть, а это соперник с которым даже доктору не всегда удается поспорить. Больше меня ничего в тех местах не держало, друзей не осталось, а чертов голландский климат я возненавидел, ведь это именно он… Впрочем, неважно. И я вернулся в Кастилию. А здесь меня уже поджидали бывшие соратники нашего святого отца. Как оказалось, им про меня известно чуть ли не больше, чем мне самому. Они мне припомнили и то где я изучал медицину и то по какую сторону стен находился в неподходящее время. Не забыли следователи и мое происхождение, намекая при этом на каких-то родственников за океаном. В подробности они не вдавались, но похоже что эти мои дальние родственники чем-то серьезно помешали испанской короне. Однако, хорошие доктора нужны всем, а в прагматичности отцам инквизиторам не откажешь. Лейденские страдания меня закалили, так что я легко перенес недолгое заключение и, полагаю, весьма легко отделался. Мне только запретили появляться в людных городах, коий запрет я с легкостью исполняю. Что скажете, святой отец?

Фра Франциско: Полагаю, вы действительно легко отделались. Пособничество еретикам это весьма сильное обвинение. А история с далекими родственниками только прибавляет таинственности. Парадоксально, но возможно именно она и является причиной вашего освобождения.

Диего: А я пожалуй я догадываюсь, о каких родственниках идет речь.

Всеобщее удивление

Диего: Не удивляйтесь так. Дело в том, и здесь фра Франциско тоже не ошибся, ибо я не все рассказал о тех пиратах, что ограбили наш корабль.

Доктор: (со смехом) Уж не родственники ли они мне?

Диего: Вполне возможно. Ведь они иудеи, как и ваши предки.

Возгласы удивления.

Сервантес: Как такое возможно?

Диего: Вполне возможно и вот что я узнал от этих людей. Когда евреев изгнали, многие из них устремились в Мавританию, где им была обещана защита. Некоторые склонились перед истинной верой, как предки нашего доктора. Многие же затаили обиду на несправедливое, по их мнению, изгнание. Самые непримиримые из них объявили, представьте себе, войну Испании.

Сервантес и Эль Греко смеются