Драматичні твори

Вагнер. Странники ушли, заходит солнце... Тихо подымается она вверх по скалистой тропинке, все выше и выше мелькает ее белый образ... Нежным движением руки она посылает Вольфраму свой прощальный привет, и Вольфрам понимает, что земной ее путь окончен. И вдруг появляется Тангейзер... бледный, истомленный, в изодранной одежде странника. Шатаясь, он подходит к Вольфраму и падает на скамью. И вот с бесконечной тоской рассказывает он ему

о своем путешествии. С какой святой надеждой, с какой глубокой верой пошел он тогда в Рим. Пешком, с израненными ногами, терпя и зной, и голод, прошел он весь далекий путь, чтобы осушить слезы Елизаветы. И что же, тысячи паломников получили прощенье, но когда подошел он, папа ²⁵ прогнал его и проклял: «Скорее мой посох расцветет и покроется зеленью, чем ты получишь прощение». Так вот награда за его молитвы: в раскаянии, с раскрытою душою он ждал любви и чуда, и прощенья — ив ответ проклятье. Вот каково милосердие бога! Теперь его душа полна презреньем ко всему святому. Да, теперь он знает, куда ему идти. Напрасно Воль фрам хватает его за руки. «К тебе, Венера, возвратиться, к восторгам пламенных ночей...» С какой тоской он жалуется своей богине: «Ты слышишь, люди меня прокляли, ты одна меня успокоишь». И вот раскрывается грот богини, вот и она сама, освещенная розовым светом, призывает своего рыцаря. Тангейзер бросается к ней, вырываясь из рук Вольфрама. «Безумец,— кричит Вольфрам,— здесь Елизавета за тебя молилась!» Тангейзер останавливается, потрясенный. С кри ком исчезает Венера. И вдруг из глубины долины доносится погребальное пение. Это процессия с гробом Елизаветы тихо спускается из замка. Она умерла, чтобы там, на небе, вымолить ему прощенье. С криком бросается Тангейзер к ее телу... и падает мертвый. (Садится к фортепиано.) Да, умирает измученный странник, умирает у ног той, чья великая любовь искупила его мятежную душу. А между тем новая весть спешит из далекого Рима папский посох расцвел и пустил ростки. Потрясенные склоняются все над мятежным рыцарем и его святой невестой. Восходит солнце и навстречу его лучам подымается к небу широкая песнь искупления.. Искупленье мятежной душе...

Он играет заключительное «шаезіозо» оперы «Эег ^пасіе». Вероника тихо плачет, закрыв лицо руками.

Пауза.

Вероника подходит к Вагнеру и в порыве горячего чувства берет и целует

его руку.

Вагнер (смущенный). Фрейлейн, эти слезы дороже для меня всех венков в мире. И все-таки мне больно, что я заставил вас плакать. (Целует ее в лоб.) Я растравил вашу рану, фрейлейн... этой песней изгнанника Вагнера.

Вероника (просветленная). Это песнь утешения, мейстер. Вы вернули мне душу, вы вернули мне жизнь и страданье. Мейстер, я не могла бороться, теперь я знаю, на что способна любовь. Я буду ждать его, мейстер, я не пойду за советника, это сделали вы вашим чудным искусством. (Жмет его руки.)

Вагнер. Верьте слову поэта, фрейлейн, вы еще узнаете радость.

Вероника. Как легко на душе! Какое счастье верить и жить для этой радости встречи. Кто-то подъехал, должно быть, это папа. (Подбегает к балкону.) Да, лошади въехали во двор.

Эйслебен (быстро входит). Ну, любезный доктор, я все устроил — ф-ф.. еле нашел этого Миллера. Оказывается, он в другом трактире и уже собирался уезжать. И знаете, доктор, я думаю, и вам лучше поехать сегодня. Покуда Миллер запрягал лошадей, я зашел в кофейню... можете себе представить, получена франкфуртская газета с приказом

о вашем аресте. Так и написано: Рихард Вагнер — неблагонадежная личность, лоб открытый, нос закрытый, волосы средние и прочие арісез ]игіз ²⁰, судейские, иі сіісііиг, скорпионы. Поезжайте, доктор, дорога отличная, езды всего час.

Вагнер. Да, нужно ехать. Спасибо вам, доктор, за ваши хлопоты. (Жмет ему руку.) Нужно снова брать посох странника. Мне кажется, что, прощаясь с вами, я прощаюсь с милой немецкой землей. Нелегко быть изгнанником, доктор...

Вероника. Вы вернетесь, вы вернетесь, мейстер! Теперь я знаю, что вы вернетесь знаменитым, гордостью нашей родины!

Эйслебен. Огаіа зирегѵепіеі, ^иае поп зрегаЬііиг Нога — неожиданно явится счастливый час... Мне самому жалко с вами прощаться, хотя вы и не знаете, что такое стипуляция. Да, письмо я написал в кофейне. Отдадите Вернедорфу, он человек верный, у него вас никакая собака не сыщет. Это не то, что в городе. А послезавтра я и сам приеду.

Вагнер (берет письмо). Еще раз спасибо.

Эйслебен. Вериночка, ты так и не угостила доктора.

Вероника. О, папа, мейстер рассказал мне такую дивную драму!

Эйслебен. Ну, значит, ты не Марфа, а Мария²⁶. А так как другой дочки у меня нет, поди-ка принеси нам бутылочку вина. Выпьем на дорогу, доктор. (Садится.)

Вероника убегает.

У Вернедорфа вам будет отлично — дом, флигель, парк — целое владенье.

Вероника приносит вино и два стакана.