Драмы и комедии

Входит  Д о п и н а, густо беленая, пестро одетая, вносит сыр, копченую гусятину, садится рядом с Караманом.

Д о п и н а. Кушайте! Вот молодой сыр, гусятина! Тебя как звать?

К а р а м а н. До сих пор Караманом.

Д о п и н а. Чудное имя, пусть нам обоим улыбается солнце! (Начинает жадно есть, забыв о госте.)

Кечо тоже ест с аппетитом. Караман сидит, не притрагиваясь к еде.

К а р а м а н. В доме у вас нет другой невесты, почтенный?

Р о м а н о з. Эта одна лучше девяти, пусть ослепнут враги от ее красоты!

К а р а м а н. А братьев у нее нет?

Д о п и н а (говорит с полным ртом). Есть, они в городе на заработках. Они обещали мне к свадьбе блестящие бусы, настоящую шаль и красные сапожки.

К а р а м а н. А сережки они не обещали?

К е ч о. Правильно, подогревай ее, дело почти слажено…

К а р а м а н. Для таких ушей нужны большие сережки.

Д о п и н а. Пусть о них жених позаботится, а вообще у меня хорошее приданое. (Уходит и выносит из дома коврик, стелет перед Караманом.) Я сама соткала. (Выносит мелкие безделушки, раскладывает их на коврике.) А это братья подарили, правда — сокровища?! (Выносит фонарь.) А у тебя дома есть керосин?

К а р а м а н. Я бы керосином одного глупого человека облил и в огонь бросил.

Р о м а н о з. Или наша водка не по нраву, или угощение, — почему всем брезгуешь?

К а р а м а н. Маюсь животом, любезнейший хозяин, со вчерашнего дня.

Р о м а н о з. Как видите, дочка у меня — прямо голубка, счастлива будет семья, куда она войдет. По секрету, сватались к ней десятки женихов, но я не всякому отдам такое сокровище, поэтому у меня могучая собака на цепи, а когда уйдет Допина к мужу, я собаку подарю молодым…

К е ч о. Прекрасное приданое!

Р о м а н о з. Что ты, это сверх приданого, приданое у нее большое.

К а р а м а н. Собаку лучше подарить свату за усердие, вместо злата-серебра.

Р о м а н о з. Нет, собака пойдет с Допиной, есть ведь такие наглецы, что даже замужнюю женщину похищают…

К а р а м а н (закашлялся от смеха). Извините, не в то горло попало…

Допина сочувственно бьет его по спине.

(Еле переводя дыхание от ударов.) Ох и могучая ручка у чьей-то жены, так мужа приласкает, весь в синяках ходить будет…

Р о м а н о з. Запей водочкой, все пройдет.

Допина чешется, это не помогает, тогда она встает и начинает тереться спиной о балконный столб, потом утирает сальные губы рубахой и снова садится рядом с Караманом.

Пора песни петь, чтоб соседи знали — у меня праздник.

К а р а м а н. Правильно, такому столу и такой невесте только песен недостает. (Напевает песню злым голосом.)

Допина не в такт подтягивает ему. Романоз за нее переживает.

Р о м а н о з. Хватит, дочка, ты лучше ешь.

Д о п и н а. Вспомнила, у меня еще одна вещь в приданом есть! (Уходит и возвращается с ружьем.)

Все разбегаются, даже  Р о м а н о з. Кечо и Караман влезли на ворота.

Куда все делись? Вы в прятки хотите поиграть? Очень хорошо, я умею водить… (Оглядывается, никого не замечает, садится и начинает чистить ружье, поворачивая его дулом то в одну, то в другую сторону.) Выходите, так скучно в прятки играть!

Из-за угла дома появляется  Р о м а н о з.

Р о м а н о з. Видите, какая у меня дочка, шутница и затейница?! Идите, гости дорогие, если ветчины пока не хотите, хоть сыр попробуйте.

К е ч о (сидя на воротах). Что может быть лучше гусятины, попробуй, Караманчик!

К а р а м а н (с забора). Только гусятины мне и не хватает для полного счастья.

К е ч о. Ты так ее всегда любил. Хоть из уважения ко мне возьми гусиную гузку!

К а р а м а н. С удовольствием надел бы всю тарелку тебе на голову!

Караман и Кечо слезают с ворот.

Р о м а н о з. Ну, гости, погуляйте пока, чтоб аппетит появился серьезный, а мы с дочкой пойдем готовить праздничный обед. (Уходит с Допиной в дом.)

К е ч о. Что за муха тебя укусила, поесть всласть не дал?!

К а р а м а н. Какой аппетит может быть при такой девице, даже во сне ее увидеть страшно.

К е ч о. Это ничего, что она толстовата, при такой жене ни одеяла, ни подушки не понадобится…