Дредноуты

Стрельба велась почти в упор. Осколки мощных «послецусимских» снарядов вместе с обломками судна-мишени долетали почти до борта содрогавшегося от залпов линкора «Иоанн Златоуст». А целью его комендорам служил старый корабль — эдакий симбиоз допотопного барбетного броненосца и новейшего дредноута. Это был один из первенцев русского броненосного кораблестроения «Чесма», в корпус которого «врезали» полномасштабный отсек балтийского линкора типа «Севастополь». Малая дальность стрельбы обеспечивала высокую точность попаданий (вплоть до конкретной броневой плиты), а реальную дальность морского боя имитировали уменьшением пороховых зарядов и приданием «Чесме» необходимого крена — таким образом изменялся угол встречи снаряда с броней.

Подобных экспериментов Российский флот не знал за всю свою историю. До мировой войны оставался целый год, но можно смело утверждать, что еще только строившиеся русские дредноуты уже «понюхали пороха», побывав под «вражеским» огнем. Однако результаты дорогостоящих опытов немедленно засекретили. И тому были веские причины…

Для России, потерявшей в русско-японской войне почти все свои балтийские и тихоокеанские броненосцы, начавшаяся «дредноутная лихорадка» оказалась весьма кстати: к возрождению флота можно было приступить, не принимая в расчет устаревшие броненосные армады потенциальных противников. И уже в 1906 году, опросив большинство морских офицеров-участников войны с Японией, Главный морской штаб разработал задание на проектирование нового линкора для Балтийского моря. А в конце следующего года, после утверждения Николаем II так называемой «малой судостроительной программы», был объявлен всемирный конкурс на лучший проект линейного корабля для Российского флота.

В конкурсе приняли участие 6 русских заводов и 21 иностранная фирма, среди которых были такие известные компании, как английские «Армстронг», «Джон Браун», «Виккерс», германские «Вулкан», «Шихау», «Блом унд Фосс», американская «Крамп» и другие. Предложили свои проекты и частные лица — например, инженеры В. Куниберти и Л. Коромальди. Лучшим по мнению авторитетного жюри была разработка фирмы «Блом унд Фосс», но по разным причинам — прежде всего политическим — от услуг вероятного противника решили отказаться. В итоге на первом месте оказался проект Балтийского завода, хотя злые языки утверждали, что тут свою роль сыграло наличие мощного лобби в лице А. Н. Крылова — одновременно и председателя жюри, и соавтора проекта-победителя.

Главная особенность нового линкора — состав и размещение артиллерии. Поскольку 12-дюймовая пушка с длиной ствола в 40 калибров, являвшаяся главным оружием всех русских броненосцев, начиная с «Трех Святителей» и «Сисоя Великого», уже безнадежно устарела, решено было срочно разработать новое 52-калиберное орудие. Обуховский завод успешно справился с заданием, а петербургский Металлический завод параллельно спроектировал трехорудийную башенную установку, дававшую по сравнению с двухорудийной 15-процентную экономию в весе на один ствол.

Таким образом, русские дредноуты получили необычайно мощное вооружение — 12 305-мм орудий в бортовом залпе, позволявших в сумме выпускать за минуту до 24 471-кг снарядов с начальной скоростью в 762 м/с. Обуховские пушки для своего калибра по праву считались лучшими в мире, превосходя по баллистическим характеристикам и английские, и австрийские, и даже знаменитые крупповские, считавшиеся гордостью германского флота.

Однако прекрасное вооружение стало, увы, единственным достоинством первых русских дредноутов типа «Севастополь». В целом же эти корабли следует признать, мягко говоря, малоудачными. Стремление объединить в одном проекте противоречивые требования — мощное вооружение, внушительную защиту, высокую скорость хода и солидную дальность плавания — превратилось для конструкторов в невыполнимую задачу. Пришлось чем-то жертвовать — и в первую очередь броней. Кстати, тут плохую службу сослужил упомянутый опрос морских офицеров. Конечно же, те, побывав под губительным огнем японской эскадры, хотели бы вновь пойти в бой на быстроходных кораблях с мощной артиллерией. Что же касается защиты, то они уделяли больше внимания площади бронирования, чем его толщине, не учитывая при этом прогресса з развитии снарядов и пушек. Опыт русско-японской зойны не был серьезно взвешен, и эмоции возобладали над беспристрастным анализом.

В результате «севастополи» оказались очень близкими (даже внешне!) к представителям итальянской кораблестроительной школы — быстроходными, сильно вооруженными, но слишком уязвимыми для вражеской артиллерии. «Проект напуганных» — такой эпитет дал первым балтийским дредноутам военно-морской историк М. М. Дементьев.