Дрёма

Дрёма положил тетрадь и погасил светильник, укоряя себя в расточительстве. Надя ведь предупреждала: «Слепые вынуждены экономить на всём, включая и свет. Это глухие могут позволить себе ненасытно поглощать свет, не считаясь с расходами».

* * *

Через несколько дней из города вернулся отец Нади.

– Папа приехал! – Надя, словно ужаленная пчелой, вскочила с лавки и бросилась на шею уверенно идущему по садовой дорожке мужчине.

Следом за Надей на крыльцо вышли мама и Дрёма.

Дрёма ожидал приезда отца Нади с некоторой тревогой – как он отреагирует на нежданного гостя? И вот теперь, несколько напряженно, смотрел на приближающегося к нему высокого широкоплечего человека средних лет с лёгкой проседью в чёрных волосах и с волевыми чертами лица.

– Так-так, а это, значит, и есть наш юный путешественник из «ниоткуда»! – Произнёс он после того, как нежно обнял жену и опустил на землю, висевшую на его шее, переполненную счастьем Надю. – Ну, давай знакомиться – Владимир, – он протянул Дрёме натруженную ладонь.

То, как непринуждённо и легко протянул руку Владимир, его приветливый, добрый взгляд, сразу же прогнали холодок из груди мальчика. Он тоже улыбнулся в ответ.

– Дрёма.

– Дрёма, говоришь. Судя по имени, парень, – ты точно не местный.

Дрёме послышались тёплые нотки в голосе Владимира – мужчина не употребил слова чужой именно в том, иносказательном смысле.

– Вот и я всем говорю, что я издалека. А мне не верят.

– Неправда, папа, не слушай Дрёму – я почти сразу ему почему-то поверила! – Запротестовала Надя и замахала руками.

– Я вижу, вы уже нашли общий язык, – снова широко улыбнулся Владимир. – Что ж, я рад.

– Мы так и будем стоять у крыльца дома или всё-таки войдём? – Это мама, стоявшая возле мужа, решила стать активным участником непринуждённой беседы. – Папа устал с дороги, Надя с Дрёмой, растопите баньку, а я накрою на стол!

Весь в клубах пара, Владимир, одетый в домашний залатанный халат, сел на лавку и с довольным видом прислонился к тонкому стволу яблони.

– Как дома хорошо! – он мечтательно закрыл глаза. – Только ради этого и можно жить, Дрёма.

Дрёма, сидевший рядом, тоже весь окутанный туманом, молча кивнул в знак согласия.

– Да, парень, ты сильно не грусти – везде можно жить. Лишь бы только люди окружали хорошие. Случившееся с тобой, конечно, больше похоже на чудо. И если честно: мне до сих пор верится с трудом. Но ты здесь, а это уже факт, скажу больше – у меня в душе такое предчувствие, что я знаю, как тебе помочь побыстрее освоиться здесь.

– Как!? – Дрёма встрепенулся.

– Не торопи события. Дай мне всё обдумать. Хорошо?

– Конечно. – Слова Владимира вселили в надежду в завтрашний день.

– А ты рыбалку любишь?

– А то ж – кто её не любит!

– Давай завтра с утречка, да и рванём с тобой на речку, а?

Дрёма не успел ничего ответить, потому что его опередила подошедшая с большим блюдом мама.

– Какая рыбалка, Владимир!?

– А что?

– Тут уже родня наведывалась, спрашивали планы на завтра.

– Ясно, значит, завтра рыбалка отменяется.

К вечеру следующего дня дворик и маленький дом стали заполняться людьми. Некоторых Дрёма уже знал по прошлым посещениям, но были и такие, кого он видел впервые. Когда Дрёму знакомили, во взглядах вновь пришедших он читал нескрываемый интерес, как будто он был некоей диковинкой. Такое отношение смущало и добавляло беспокойства: прямо экспонат какой-то в музее! А гости всё прибывали и прибывали, дом наполнялся разноголосицей, непрерывно сопровождаемой звонким бряканьем разномастных Я.

– Я, думаю, семеро одного не ждут – пора за стол! Кто опоздает, пусть пеняют на себя! – громко произнёс Владимир, сделав приглашающий жест в сторону накрытого на улице стола.

– Вот это мне нравится – по-хозяйски! Как скажешь – за стол, так за стол. Нам, слепым, всё равно!

Застолье было в самом разгаре, когда кто-то из гостей вспомнил загадочных книжников.

– Да бездельники они, причём опасные бездельники, – несколько возбужденно заметил Надин дядя.

– И чем же они опасны? – спросил с интересом раскрасневшийся Владимир, – по-моему, такие же, как и мы.

– Э-э-э, не скажи, – предупредительно поднял ладонь дядя, словно останавливал напирающую лошадь. – Нашёл с кем сравнить – со слепыми, мы – соль земли, на нас всё держится. Мы, не видя солнца, тащим свой Яраб и при этом кормим и себя и других.

– Правильно говоришь, дело! – за столом оживились.

Разгоряченный собеседник продолжил свой интеллектуальный напор:

– Я скажу больше: и немые, и глухие – пускай нахлебники, а всё-таки не зря едят свой хлеб.

Тут, сидевший в дальнем углу мужчина (Дрёма не запомнил его имени), звякнув многочисленными начищенными до блеска Я, сменил тему разговора:

– Владимир, ты в городе не встречал Георгия?

– Которого?

– С Узкого переулка.

– Нет, а что?

– Он, говорят, в стражу записался.

– Ай, да наши – вот ещё один земляк в немые пробился.

– Не радуйся – чтобы нашему брату получить Ячин, нужно потрудиться. Мне говорили, какой-то срок есть. Вроде испытания, что ли.