Древнегерманские двучленные имена

звуков (с аллитерацией на h - 8 nom.pr, на g - 5 nom.pr., на w - 5 nom.pr.), причем некоторые случаи ограничиваются единичными примерами (с аллитерацией на г - I nom.pr. и на а - I nom.pr.). Двузвучные повторы, продуктивность которых резко снижается по сравнению с однозвучными, распадаются на две группы, со структурой АВ-АВ (II nom.pr.) и АВ-ВА с перестановкой элементов во втором члене nom.pr. (5 nom.pr.). Показательно, что двузвучные повторы образуют исключительно сонорные (с повтором п в модели АВ-АВ - 6 nom.pr., с г - 5 nom.pr., с I - 1 nom.pr., и в модели АВ-ВА с г - 5 nom.pr.). Функционирование в звуковых повторах компонентов имен собственных только сонантов, очевидно, объясняется чисто эвфоническими причинами, так же как и их дифференциация (ср. в модели АВ-ВА репрезентацию только повторов г, вибранта с наиболее характерной артикуляцией). Крайне непродуктивны трехзвучные повторы, включающие всего три nom.pr. - в модели АВС-АВС с повтором г представлено I nom.pr., так же как и с повтором I, а в модели АВС-ВАС - с повтором г-1 nom.pr.).

Поэтическая природа nom.pr. как ономастического микротекста заключается в том, что элементы двучленного имени образуют поэтические фигуры-сравнения и метафоры (ср. ‘Камня войско (имеющий)’, т.е. ‘твердое, прочное войско (имеющий)’- ^Staina-harjaz и др.). Некоторые имена содержат семантические интенсификаторы *felu- ‘много’, *ala- ‘весь’ др., в них роль первого элемента в основном сводится к усилению значения второго компонента. Типологической параллелью данным nom.pr. можно считать многочисленные “тавтологические” имена с семантикой ‘битву битву (имеющая)’ (напр., *Badwo-heldjo и др.), а также nom.pr., первый и второй элементы которых синонимичны (напр., *1RIka-swenpaz ‘могучий, сильный’ и др. ). В поэтическом аспекте этим именам близки nom.pr. со структурой dvandva (adj. + adj.), в которых объединены элементы с положительной оценкой, и двучленное имя, в котором подчеркиваются позитивные моменты, представляет собой компрессию основных доблестей древнегерманской модели мира (ср. *)RIka-meriz ‘могучий, знаменитый и др.).

Бесспорным доказательством поэтической природы nom.pr. служат многочисленные синонимические имена, в которых могут варьировать как первый (напр., ‘Сильный волк’), так и второй элемент: (ср. ‘Богов защиту (имеющий)’ - *Ragina-munduz, *1Ragina-burgo, *1 Ragina-friduz), так и оба компонента (‘Богов защиту (имеющий)’ - *Guda-munduz, *Ragina-munduz, ^Ragina-friduz). Показательно, что максимальной вариативностью отличаются обозначающие наиболее релевантные для древнегерманской модели мира понятия, представленные в различных семантических сферах - сакральной (наименования богов), военной (обозначения силы, битвы, защиты, видов оружия), среди атрибутов, отражающих наивысшие ценности.

Поэтическую сущность древнегерманских двучленных имен убедительно демонстрирует тот факт, что некоторые nom.pr. оказываются кеннингами²³ . Это утверждение актуально прежде всего для nom.pr., вторые элементы которых содержат обозначения деревьев (напр., ‘Дружины дерево’, т.е. ‘дружины воин’- *1Fulka-widuz, ‘Битвы дерево’, т.е. 'Битвы воин’ - *4Gunpjo-widuz, ‘Победы липа’, т.е. ‘Победы жена’, ‘Воительница’ - *Segez-lendo) или животных (‘Славы волк’-*Hrdda-wulbaz, ‘Славы медведь’ - *4Hroda-bernuz, т.е. ‘Славы воин’ ). Интерпретацию этих имен как кеннингов ни в коей мере нельзя считать проекцией древнеисландской ономастической ситуации, подробно описанной в разделе “Язык поэзии”, одной из глав “Младшей Эдды” на общегерманский уровень, поскольку имена подобной структуры могут быть зафиксированы независимо во всех трех германских ареалах. Такая трактовка nom.pr. предопределена морфологическими и семантическими причинами, в частности невозможностью объяснения подобных имен как bahuvrlhi. поскольку тогда они лишались бы смысла (ср. перевод *iGebo-wulbaz как кеннинг ‘Дара волк’, т.е. ‘Дара правитель’, отражающий определенный социально-экономический институт древнегерманской модели мира, и бессмысленное bahuvrlhi ‘Дар волка (имеющий)’ ).

Поэтический характер древнегерманских двучленных имен собственных реализуется и в том, что их элементы образуют мифологические или героические сюжеты. Недаром Хойслер назвал древнегерманские ономастические двучлены “маленькими поэмами” [Heusler 1923, 16]. Особый интерес вызывают nom.pr., представляющие собой компрессию мифологических (микро)мотивов, причем одни nom.pr. под-

тверждают известные из других источников мифологические, сведения, а другие предоставляют новую и уникальную информацию, значение которой трудно переоценить.