Древнерусские патерики

Я бы написал тебе, честной архимандрит, господин Анкудин, о прежде упомянутых святых отцах, и все это: одних блаженных отцов чудотворения, иных же — подвиги, других же — твердость, этих же — послушание, а тех — прозорливость, — все эти знамения и чудеса засвидетельствованы верою твоего черноризца, а моего господина, епископа Симона. Другие же не верят в истинность рассказанного мною из-за величия описанных дел, а причина недоверия в том, что они знают меня, Поликарпа, как грешника. Но, если твое преподобие повелит мне написать о том, что ум постигнет и память припомнит, и если даже тебе это не пригодится, пусть останется для пользы тех, кто будет после нас, как это сделал блаженный Нестор, написав в Летописи о блаженных отцах: о Демьяне, и Еремее, и Матфее, и Исакии, — в Житии святого Антония жития их всех изложены, хотя и вкратце*.

Постараюсь я подробнее, чем о названных черноризцах, поведать, ничего не утаивая, //

л. 40 как и до этого делал: если я умолчу, потом не будут помянуты имена их и будут преданы полному забвению, как было и до сего дня. В пятнадцатый год твоего игуменства говорится это, о чем не вспоминалось сто шестьдесят лет*, а теперь, ради твоей любви, утаенное было услышано.

Слово о Григории Чудотворце

Память любящих Бога постоянно почитаема и хвалима, так как угодили они Богу и были им увенчаны. Для меня же величие — украшать труд их именами, и это, надеюсь, оправдает недостатки моего дела: как только вспомню слышанное, я пишу, чтобы благодаря мне стали известны чудеса их.

Если, как сказал Господь: «Радость бывает на небесах и об одном грешнике кающемся»*, то сколь радостнее веселие ангелов о таких праведниках, земная жизнь которых была подобна ангельскому житию, и славы их они достойны быть наследниками. Здесь о плоти они не радели, и, как бесплотные, жили и всем житейским пренебрегали, чтобы единого Христа обрести. И кто всю свою волю направит на это и приблизится к Богу, тот может творить чудеса по благодати, дарованной ему. Без Святого Духа ничто не дается человеку, если не дано это свыше.

Потому и я, грешный Поликарп, //

л. 40 об. покоряясь воле твоей, державный Анкудин, напишу тебе малое нечто о блаженном Григории Чудотворце.

Этот блаженный пришел к святому отцу нашему Феодосию и от него научился житию монашескому: нестяжанию, и смирению, и послушанию. Особое прилежание Григорий имел к молитве, и поэтому он обрел власть над бесами, которые, даже находясь вдали от него, вопили: «О, Григорий, ты изгоняешь нас молитвою своею!» И имел блаженный обычай: после каждого пения творить запретительные молитвы.

Древний враг — [дьявол], не желая терпеть гонения от монаха, но не в силах ничем навредить святому, подучил злых людей, чтобы они обокрали Григория. Он же ничего не имел, кроме книг. Однажды ночью пришли воры и стали подстерегать старца, чтобы, когда он пойдет к заутрене, войти и взять все его [имущество]. Но Григорий почувствовал их приход, так как обычно все ночи он проводил без сна, пел и молился беспрестанно, стоя посреди келии. Помолился же он и о ворах: «Боже, даруй сон рабам твоим, так как утрудились они, врагу угождая». И спали воры пять дней и пять ночей, пока блаженный, призвав братию, не разбудил их, говоря: «До каких пор будете стеречь, желая обокрасть меня? Идите теперь домой!» Но, востав ото сна, они не могли идти, потому что ослабли от голода. Блаженный же дал им поесть и отпустил их. //

л. 41 Об этом узнал правитель города и велел наказать воров. И затужил Григорий, что из-за него осуждены они, пошел и отдал книги властелину, а воров отпустил. Остальные же книги монах продал, а деньги нищим раздал, говоря так: «Да не попадут в беду снова хотящие их украсть». Ведь сказал Господь: «Собирайте себе сокровища не на земле, где воры крадут, но на небесах, где их ни моль не истребляет, ни воры не крадут. Где, — сказал Господь, — сокровища ваши, тут и сердца ваши»*. И воры те покаялись ради чуда, бывшего с ними, и больше не возвращались к прежним делам, а отдались работе на Печерский монастырь.

Имел же этот блаженный маленький огород, где выращивал посеянные в келье овощи и плодовые деревья. И за этим снова пришли разбойники, но, когда, взвалив на себя украденное, хотели уйти, то не смогли. И стояли они два дня неподвижно под гнетом ноши, и начали вопить: «Григорий, отпусти нас, уже раскаиваемся в грехе своем и больше не совершим такого!» И, услышав, пришли черноризцы, схватили воров, но не могли увести их с того места. Спросили их монахи: «Когда вы пришли сюда?» Воры же ответили: «Два дня и две ночи стоим мы здесь». И черноризцы сказали: «Мы все время здесь ходили, но не видели вас». Воры же ответили: «Если бы мы видели вас, то со слезами молили, чтобы он нас отпустил. Это, уже изнемогши, начали мы кричать. А теперь попросите, чтобы старец нас простил»*. //