Древняя кровь (том 1)

— Не думаю, что ты об этом жалеешь, — подмигнул ассасин и, пришпорив коня, поскакал вперёд.

— Редкий случай, когда с ним можно согласиться, — следопыт оглянулся на идущую на привязи Плутовку и выслал Бамбука в рысь.

Следом за ними, неуверенно держась на Бульбе, затрусил Алан. Наслаждаясь последождевой свежестью встречного ветра, всадники взяли курс на Кривой Лес.

* * *

Пульсирующая боль в голове Пустоты забивала последний гвоздь в гроб её здравомыслия. Всадница не разбирала дороги. Неслась, видя перед собой лишь мелькавшее зелёно-коричневое окружение. Время в пути казалось вечностью. Душный воздух прилипал к лицу подобно паутине и с каждым вдохом всё больше наполнял тело угнетающей разбитостью. Когда вдалеке замаячил покосившийся частокол, девушка, забыв про усталость, стала ещё пуще подгонять взмыленную кобылу. Впереди ждала заветная награда, и на языке уже играл сладковатый привкус «Лотоса счастья». Однако путь вдруг преградили закрытые ворота. Всадница буквально слетела с лошади и пнула их ногой. Закрытые на засов они возмущённо скрипнули, обиженно закачавшись.

— Открывайте! — крикнула Пустота, стуча кулаком по иссохшей древесине.

— Вы только гляньте, кого бесы привели! — раздался голос с приворотной небрежно сколоченной башни.

— Мне долго тут стоять? — недобро бросила наверх девушка, продолжая сотрясать ворота одиночными ударами.

— Да не тарабань ты. И так башка болит, — Торвальд снял с пояса флягу. — Сейчас спущусь…

Промочив горло сивухой, он неспешно слез со смотровой вышки и распахнул врата. Не удостоив его щетинистой вытянутой морды и взгляда, Пустота тут же направилась к дому Бальтазара.

— Нет его там, — сказал идущий ей навстречу Дальер.

— Где он? — девушка только сейчас заметила, что в поселении непривычно тихо.

— Не здесь, — разбойник остановился, окинув её внимательным взором. — Надеюсь, ты вернулась с хорошими новостями?

— А то ты не знаешь, — слыша в голове звенящую наковальню боли, процедила Пустота. — Ваш связной с Басторга уже давно должен был прислать весточку.

— Знаю. Просто хотел услышать это от тебя, — Дальер кивнул на потасканное платье и насмешливо произнёс: — Решила приодеться?

Испытав дикое желание умертвить тянувших время разбойников, Пустота нахмурилась.

— Кончай юлить. Где обещанная награда? — холодно сказала она.

— Не так быстро. Ты получишь её лишь после того, как станешь безопасна, — ухмыльнулся державший верёвку Торвальд. — И давай без фокусов, — глядя на сжавшиеся кулаки девушки, добавил он. — Пузырёк надёжно спрятан. Без нас тебе его не найти.

— Быстрее, чёрт бы вас подрал, — нервно закусив губу, Пустота протянула расслабленные руки.

Пока бандит вязал ей запястья, она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, напоминая страдающую от «медвежьей качки» лошадь. Впереди неотвратимо ждала темнота сырого погреба, но за глоток манящего дурмана можно было пожертвовать даже свободой. В этот раз головорезы оказались предусмотрительнее, вдобавок одев на буйную бестию путы. Сидевший на корточках Дальер потуже затянул узлы, грубо задрал платье и, вытаскивая клинок из скрытых ножен, попутно погладил обнажённое бедро — на лице девушки застыло презрение, медленно перетекающее в пламенную ярость.

— Будь паинькой и получишь своё сладкое пойло, — разбойник с приторной ухмылкой вёл ладонью по внутренней стороне бедра.

Стиснув зубы, пленница постаралась забыться: представить, как сиреневый нектар разливается по уставшему телу. Вышло не очень.

Поднимаясь всё выше и выше, Дальер получал несравнимое удовольствие от страданий Пустоты. Однако помнил, на что та способна. Почувствовав её скорый срыв, он убрал руку и встал:

— Хорошая девочка. Пойдём.

Узница, передвигаясь короткими шажками, последовала за бандитами к обветшалому дому с дымившейся трубой.

— Стой, — Торвальд придержал девушку на стареньком крыльце, с натяжкой претендовавшем называться маленькой верандой.

Разбойники обменялись кивками, и Дальер скрылся в темноте дверного проёма.

Пустота сглотнула слюну. С этой секунды время стало тягучим, словно свежесобранный мёд. Предвкушение, утопавшее в томительном ожидании, лишь усугубляло и без того плачевное состояние. Множество оттенков боли сливалось в единый колючий ком, что разрывал голову изнутри. Нахлынувшая волна безумия снова призывала убить разбойников и перевернуть всё вверх дном в поисках лакомого напитка. Девушка уже хотела оглушить Торвальда ударом головы, но голос Дальера, приглашающий их войти, заставил её двинуться вперёд.