Древняя рукопись

Ближе к дому!? Точно, черт побери! Намного ближе! Теперь, когда она вспомнила, искин легко помог бы ей, но в его подтверждении уже не было нужды. Все равно надо идти на работу, и там она легко проверит свою догадку!

Когда она добралась до кампуса, инфоэкран перед входом в отдел ксенобиологии уже разразился сенсацией: НА ФАРАДЕЕ ЕСТЬ РАЗУМНАЯ ЖИЗНЬ! Огромное изображение демонстрировало руины не то каменного бассейна, не то фонтана, во всяком случае, чего-то, связанного с водой. Только воды там не было. На дне виднелись несколько грязных луж и какое-то животное, отдаленно напоминавшее ушастую крысу.

Фейруз только мельком взглянула на экран. Для нее картинка не стала ошеломляющей неожиданностью, как для многих других. Пока еще мало кто догадывался о связях, уже очевидных для нее. Хотя в ближайшее время наверняка догадаются многие из ее коллег. Догадаются, и конечно, свяжутся с ней.

Она поспешно вошла в Бейнеке. Мягкий, прохладный, сухой, кондиционированный воздух сменил горячий, липкий зной снаружи. Тони Локвасто подметал вестибюль и, как всегда, коснулся края шляпы, приветливо кивнув ей.

– Доброго дня, профессор Ханафуса, – сказал он. Сказал со слабым новозеландским акцентом, а под ним, возможно, скрывался еще более слабый итальянский. А может, Фейруз это только показалось.

– Доброе утро, Тони, – торопливо ответила она. Даже такая малость ощущалась как досадная задержка. Ей нужно было как можно скорее попасть в хранилище.

Но уборщику, видимо, хотелось поболтать.

– Каков сюрприз? А? – сказал Тони. – Теперь мы знаем, что у нас есть компания. Вот уж неожиданность! Понимаете, о чем я?

– Да уж. – Фейруз заставила себя остановиться, потом заставила себя улыбнуться, а потом и кивнуть. Если не хочешь слышать у себя за спиной язвительные замечания, следует вести себя подобающе с людьми, которые на тебя работают. Мир не обрушится, если с проверкой немного подождать.

Хотя она изо всех сил старалась держать себя в руках, Тони, наверное, ощутил, что профессор спешит.

– Не буду вас задерживать. – Он наклонил голову и со щеткой подмышкой, не торопясь, направился к своему мусорному агрегату. Фейруз не могла вспомнить, чтобы он вообще когда-нибудь спешил. Работа не убежит, если он перекинется с ней парой фраз.

В лифте она нетерпеливо ткнула в сенсорную панель указательным пальцем. Это было уже четвертое поколение лифтов в здании. Нынешние отличались повышенной безопасностью и потребляли меньше энергии. А еще они обладали автономной системой кондиционирования, освещения и пожаротушения. На верхнем этаже располагалось ультрасовременное даже по нынешним стандартам техническое помещение со специальным аналогичным оборудованием. Все-таки в хранилищах Бейнеке было собрано очень много редких книг и манускриптов, соответственно, и отношение к безопасности было особое. Фейруз подошла к двери спецхранилища, отличавшейся от прочих. Здесь содержались особо редкие экземпляры. Анализатор ДНК мгновенно, в отличие от дверного квартирного, опознал хранителя и открыл дверь.

Фейруз точно знала, где лежит то, что ей нужно. Если бы не этот артефакт, Уилфрид не получил бы свою кличку. Манускрипт Войнича не отличался большими размерами: двадцать пять на семнадцать сантиметров. Ученые давно пришли к выводу, что его пергаментный переплет моложе самой рукописи. Также в научном сообществе сложилось единое мнение, что 234 сохранившиеся страницы (часть пропала невесть когда и как) датируются началом пятнадцатого века. Выводы были сделаны на основе радиоуглеродного анализа чернил и бумаги.

Но на этом уверенность ученых и заканчивалась. Многие страницы рукописи содержали рисунки неизвестных, ни на что не похожих растений. Текст, который, видимо, служил пояснением к рисункам, не поддавался расшифровке. Язык, на котором была написана рукопись, оставался неизвестным.

Манускрипт Войнича назвали по имени Уилфрида Михаила Войнича, последнего его владельца и исследователя, жившего в ХХ веке. В хранилища Бейнеке рукопись попала в 1969 году. Ее пожертвовал университету меценат, приобретший рукопись у вдовы Войнича. Тайна манускрипта продержалась сотни лет. Множество людей заявляли, что раскрыли секрет. Но на поверку каждый раз оказывалось, что энтузиасты выдавали желаемое за действительное. Расшифровка не сдвинулась ни на дюйм.

В сумочке у Фейруз всегда лежала пара тонких хлопчатобумажных перчаток. Иначе к рукописям прикасаться не стоило. Прежде чем достать рукопись из футляра, она надела перчатки, и осторожно перенесла манускрипт в специальный бокс для работы с редкими материалами. Восемьсот лет зримо стояли между ней и безвестным автором раритета, создававшим таинственные рисунки где-то на севере Италии. Фейруз бережно открыла рукопись.