Древние цивилизации. Ближний Восток и Мезоамерика

В книге представлены и основные вопросы «неолитической революции», начиная с трудностей определения как самого понятия «производства пищи», так и времени появления последнего в различных регионах. Процессы доместикации справедливо рассматриваются как определенный континуум взаимоотношения людей, растений и животных. Между двумя полюсами этого континуума — начальным и конечным — лежит целый ряд точек, знаменующих различную степень доместикации и культивации. Выразительность их для конкретных видов растений и животных и для конкретных ступеней указанных процессов далеко не идентична. Соответственно, резко различны и Возможности их определения. Особую сложность представляет вопрос о начальных ступенях процессов. Определение их на основании морфологических показателей практически невозможно. Отдельные случаи регулярного использования диких злаковых, в частности, на Ближнем Востоке, как и отдельные попытки приручения животных, вполне вероятны и задолго до «неолитической революции». Но связывать их с началом отмеченного континуума можно далеко не всегда. Ряд таких попыток не получил продолжения, т. е. носил тупиковый характер и, во всяком случае, не вносил принципиальных изменений в общую систему присваивающего хозяйства. Сами авторы упоминают в этой связи находки зерен диких злаков тех же видов, которые были впоследствии доместицированы, в древнейшем слое поселения Нахал-Орен на средиземноморском побережье Палестины. Правда, дата этих находок — 18 тыс. лет до н. э. — вызывает сильные сомнения: основные слои указанного многослойного памятника начинаются с и ату финского времени (начало X — конец IX тысячелетия до н. э.) и особенно выразительны для периода докерамического неолита[62]. Известно, что абсолютно несостоятельной оказалась попытка резкого удревнения начала земледелия в Северо-Восточной Африке[63]. В целом же речь здесь должна идти об истоках основных факторов «неолитической революции», в данном случае — о предпосылках доместикации и культивации. Постановка этой проблемы и самая возможность ее разработки были обусловлены достижениями палеобиологии и прежде всего трудами Н. И. Вавилова, установившего первичные очаги культивированных впоследствии растений, особенно злаковых[64]. Фактически эти труды лежат в основе всей проблематики «неолитической революции», и именно они и обусловили возникновение этой проблематики. К сожалению, данный момент не нашел отражения в книге.

Отметим, что вопрос о предпосылках «неолитической революции», о корнях конкретных явлений, входящих в это понятие, ставится ныне не только в связи с вопросом об основных видах хозяйства. Рассматриваются и прочие феномены, возникшие отнюдь не одновременно и имевшие свои предпосылки, свои корни, свой путь развития. Авторы книги справедливо пишут о том, что один из таких феноменов — переход к оседлости и возникновение стационарных поселений — не всегда обязательное следствие начала производства пищи и что на вопрос о хронологическом приоритете одного из этих явлении не может быть однозначного ответа, равно пригодного для различных географических и экологических условий. Действительно, в определенных районах оседлые поселения могли возникнуть задолго до «неолитической революции», в условиях присваивающей экономики: существование их обусловливалось высокопроизводительным собирательством, особенно в центрах произрастания диких злаков на Ближнем Востоке[65], или рыболовством и охотой, прежде всего на морских животных, как при «японском» пути развития. Соответственно, и начало строительства искусственных жилищ значительно предшествует началу производящей экономики: оно уходит к поселениям собирателей и охотников кебарийской и натуфийской культур Восточного Средиземноморья[66] и еще глубже — к палеолитическим охотникам более северных областей Евразии, но и здесь мы имеем дело с отдельными случаями, не связанными с обязательностью оседлости и стационарных поселений, не превратившимися в закономерность. То же следует сказать и об орудиях труда. «Неолитическая революция» обусловила заметно их обогащение и спецификацию, но и сама была обусловлена распространением ряда форм и, главное, технологических принципов, выработанных в предшествующие периоды — в мезолите и даже верхнем палеолите. Это касается и пластинчатой техники, и геометрических микролитов, и жатвенных ножей с составными, лезвиями, и мотыгообразных орудий. И вновь подчеркнем: появляются элементы будущего комплекса, но не сам комплекс.