Древний Перн

— Несколько человек.

— Из крови скакунов можно приготовить сыворотку точно так же, как и из человеческой. Тем же методом. Только у животного можно взять больше крови, чем у человека, но и вакцины следует вводить больше — сообразно массе тела. Чем тяжелее...

Алессан приподнял бровь, и Морита с опозданием вспомнила, что теперь в Руате нет тяжеловозов.

— У тебя не найдется лишних игольчатых шипов? — спросил Алессан, нарушая неловкое молчание.

— Найдутся, — кивнула Морита, готовая отдать молодому руатанскому лорду все, в чем тот нуждался.

— Нам обещали прислать припасы из других хол-дов, — вмешался Тьеро, но пока мы не сможем уверить людей, что в Руате каждый человек и каждый скакун вакцинированы, к нам никто не поедет.

Морита понимающе кивнула.

— М’барак, — повернулась она к голубому всаднику, — проводи лорда Алессана и арфиста Тьеро в наши кладовые. Пусть возьмут все необходимое.

— Я сейчас вас догоню, — сказал Алессан, махнув рукой Тьеро и М’бараку. — Вообще-то я прилетел сюда, не рассчитывая получить такое сокровище, — он повернулся к Морите. — Все, что я могу дать взамен — твое же собственное платье. — С низким поклоном он протянул всаднице коричневую с золотом тунику — ту самую, что была залита на Встрече грязной водой. 242

Морита погладила дорогую ткань. Ее руки дрожали. Она вспомнила скачки, танцы, свою радость от Встречи, свое восхищение великолепным праздником, которого ей не забыть никогда. Все горе и печаль, накопившиеся за эти дни, комом встали в ее горле и, не в силах больше сдерживаться, Морита горько зарыдала.

Она схватилась за Алессана, стремясь обрести у него поддержку. Его одежда пахла потом и сырой землей. Как будто издалека, словно с другого конца континента, она заметила, что молодой лорд тоже плачет. Так они и стояли, обнявшись и рыдая, утешаясь и утешая друг друга.

«Вам обоим нужно было выплакаться», — прошелестел в голове всадницы голос Орлиты.

Морита пришла в себя первой. Крепко обняв Алессана, она зашептала ему на ухо слова утешения и поддержки, повторяя все те же бесконечные похвалы отваге и стойкости лорда Руата, которые донес до нее К’лон. Понемногу его рыдания начали стихать, и с последним горестным вздохом Алессан наконец-то освободился от тяжкого груза печали, страданий и бессилия. Его морщины не разгладились, но молодой лорд уже не выглядел таким хмурым и напряженным. Так, во всяком случае, показалось Морите.

Они поглядели друг другу в глаза. Подняв руку, Алессан нежно стер слезы со щек всадницы. Он крепче прижал ее к себе, и Морита, запрокинув голову, приняла его поцелуй, думая тем самым наложить последнюю печать на их общее горе. Они никак не ожидали вдруг охватившей их страсти: Морита — потому, что не привыкла думать о подобных вещах, Алессан же полагал, что испытания последних дней опустошили его сердце.

Орлита благодушно урчала, но всадница золотой королевы не слышала ничего. Страсть с головой захлестнула ее, огненный шквал эмоций, ощущение прильнувшего к ней тела, чувство жизненной силы... Даже во время их первой любви с Талпаном она не испытывала подобного. Ей хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.

Медленно и неохотно Алессан оторвался от уст всадницы. Он услышал мелодичное урчание королевы и удивленно оглянулся на нее.

— Она совсем не против! —- пораженно воскликнул молодой лорд, только сейчас понимая, как рисковал.

— Если бы она возражала, ты узнал бы об этом давным-давно, — засмеялась Морита. Радость и счастье обретения, благодарная нежность и надежда переполняли ее душу, играя, словно вино Бендена в драгоценном кубке. И пенящийся хмельной напиток был готов хлынуть через край.

Урчание Орлиты перешло в торжествующую трель — если считать, глотка дракона способна на трели. Морита неохотно сделала шаг назад.

— И все это слышат? — печально улыбаясь, спросил Алессан.

— Ну, возможно, кто-то решит, что Орлита выражает радость по поводу успешной кладки...

— Твое платье! — смущенный Алессан с готовностью ухватился за этот повод. Он поднял измятый, выпавший из рук всадницы наряд и протянул ей; в эту минуту на площадке появились Тьеро и М’барак.

— У тебя столько дел, лорд Алессан, — учтиво сказала Морита, сама поражаясь собственной выдержке. — Как мило с твоей стороны, что ты вспомнил о моем бедном платье.

— Если столь маленькая любезность вознаграждается с такой щедростью, ты можешь оставлять в Руате все, что тебе угодно, — при этих словах глаза Алессана весело блеснули, но показывал он на большой тюк, который держал в руках Тьеро.

Морита в ответ могла только рассмеяться.

— Но я взял еще далеко не все, — сообщил арфист, с улыбкой глядя на повеселевшего лорда Руата. — Еще немного, моя госпожа, — он поклонился Морите — и твои кладовые остались бы пустыми.

— Ну, нам проще пополнить их, чем вам, — отмахнулась всадница. — Я говорила лорду Алессану, что в старых Записях мне попадались кое-какие сведения о вакцинации животных, хотя деталей я уже не помню. Для начала лучше попробовать сыворотку не на самом породистом скакуне...