Древо Паисия

Обитель духовно и материально процветала, однако в 1764 году в результате антицерковных действий тогдашних властей едва не была закрыта. Сохранить монастырь удалось, но он пришёл в запустение, и к 1777 году там оставалось вместе с настоятелем только девяти насельников.

Возрождение Белобережской пустыни произошло в начале XIX века, когда её настоятелем был назначен преподобный Василий (Кишкин), подвизавшийся ранее на Афоне и в Молдавии, в Нямецком монастыре. Он ввёл в Белобережской пустыни афонский общежительный устав и привлёк в неё замечательных подвижников: схимонаха Афанасия (Захарова), преподобного Тихона Белобережского, схимонаха Феодора (Пользикова), иеросхимонаха Клеопу (Антонова), преподобного Льва Оптинского и других.

Преподобный Лев Оптинский был настоятелем Белобережской пустыни с 1804 по 1808 год. Он в согласии со всей братией обители письменно изложил её устав, который был опубликован и стал образцом для многих монастырей России. Постриженики Белобережской пустыни стали настоятелями большого числа русских монастырей.

Архимандрит Феофан Новоезерский (Соколов)

Архимандрит Феофан (в миру — Феодор Соколов) родился в 1752 году в благочестивой дворянской семье, в Пензенской губернии. Образование он получил в родительском доме и уже на 14 году жизни объявил о своём намерении уйти в монастырь, но по желанию родителей должен был отправиться в Москву и поступить на гражданскую службу.

Однако при первой же возможности Феодор удалился в Саровскую пустынь, а потом вскоре — в Санаксарский монастырь, где 3 года подвизался под руководством преподобного Феодора (Ушакова). Здесь изучил он монашескую азбуку: терпение, строгость к себе, безусловное послушание. Об этом времени сохранились замечательные воспоминания самого архимандрита Феофана:

«Скажу вам, каким мы делали своё начало (т.е. первые опыты в монашеской жизни): мы искали, где бы жестокая жизнь была, подольше службу выбирали — в Саровской пустыни; нет, ещё слабо! пошли к отцу Феодору в Санаксар.

Обитель без ограды, забором огорожена, церковь маленькая, волоковые окошки, внутри и стены не отёсаны, и свечей то не было; с лучиной читали в церкви. И платье-то какое носили! балахоны! Один смурый кафтан был для одного, который для покупок выезжал. Начало-то недостаточное и трудное! В лаптях ходили...

А чтобы при себе что-нибудь иметь — ничего уж не было! Огня в келье никогда не бывало. А послушание было такое, что я сам и полы мыл, и щепки собирал, и ложки мыл, и пищу варил; сами караулили по ночам, походим, да поклонов несколько земных и положим — помолимся. А всенощная продолжалась в Санаксаре 7 часов. Когда закладывали в Санаксаре церковь, где алтарю-то надобно быть, вдруг прилетел рой пчел; отец Феодор велел отцу Герасиму огрести в улей, и с того времени все пчелы в монастыре...

Отец Феодор никого из братий не удерживал в монастыре силою и говорил: «У меня ворота отворены для всех, кто хочет выходите»; а уж не терпел слова «не хочу», и слышать не мог».

В 1774 году преподобный Феодор Санаксарский, по наветам людей, которые злились на него за то, что он вступался за обижаемых ими крестьян, был сослан в Соловецкий монастырь. Большая часть учеников его тогда разошлись по другим обителям.

Феодор Соколов перешёл во Введенскую Островскую пустынь близ города Покрова, Владимирской губернии и здесь стал жить под руководством настоятеля старца Клеопы. Это был преподобный Клеопа Покровский, который до того долго жил на Афоне и упражнялся там в высшем молитвенном делании под руководством преподобного Паисия (Величковского).

Преподобный Клеопа проводил жизнь в постоянной молитве и богомыслии, братией же управлял с кротостью, прощением и любовью; заботился не столько об упражнении их в суровых постах и трудах, сколько о водворении смирения, незлобия и миролюбия. Этим было прекрасно дополнено иноческое воспитание Феодора, начатое в Санаксарском монастыре.

В 1777 году Феодор отправился в паломничество, надеясь побывать на Афоне, в Палестине и затем поселиться у старца Паисия, но когда он пришёл в Молдавию, в Тисманский монастырь, настоятель, преподобный Феодосий (Маслов) удержал его и немедленно постриг с именем Феофан.

Тисманская обитель, совершенно удалённая от мира, процветала под управлением замечательного старца игумена Феодосия, сподвижника преподобного Паисия (Величковского). Под руководством этого святого, ведшего своих учеников к высоким степеням внутренней духовной жизни, отец Феофан ещё более преуспел в смирении и сердечной молитве.

Со временем ему пришлось вернуться в Россию, и там на него обратил внимание митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Гавриил (Петров), который сделал его своим помощником, так что все годы дальнейшей службы отец Феофан пользовался неограниченным доверием владыки.