Друг большого человека

– Але! Это кто? – сурово спросил незнакомый женский голос, раздавшийся из Марининого мобильника.

– А вы, простите, кто?

Марина недоуменно посмотрела на экран телефона с высветившейся надписью «Гальцев».

– Вы Назарова или нет? – нетерпеливо уточнил голос.

– Да, я Марина Евгеньевна Назарова, а вы…

– Я – медсестра из приемного покоя первой горбольницы.

– Но это телефон Никиты Гальцева!

– Это телефон мужчины, которого нам доставили по «скорой», – еще более сурово проинформировала женщина. – У него с собой никаких документов, только телефон. Я ткнула в цифру «один», там что-то по-иностранному написано. Ткнула в «двойку», написано «дом», но трубку никто не взял. Ткнула в цифру «три» – высветилось «Назарова».

– А что значит – по «скорой»? – изумилась Марина.

– То и значит, что его машина сбила.

– Насмерть?! – на сей раз не просто изумилась, а ужаснулась Марина.

– Типун вам на язык! – отрезала медсестра. – Живой он. Только вот без сознания доставили, и нога, похоже, сломана. С ним сейчас хирург разбирается, а вы бы лучше подъехали. И документики бы привезли. А то непонятно, кто да что.

И она бросила трубку. Точнее, отключилась.

От дома до горбольницы было от силы пятнадцать минут ходу, и Марина, которая буквально пронеслась столь недолгий путь, изрядно удивила медсестру из приемного покоя.

– Экая вы шустрая! – одобрила тетка неопределенного возраста, чей белый халат явно был получен еще тогда, когда упакованное в него тело имело размера на два поменьше. – Подружка, что ли? Любовница? – спросила она бесцеремонно и при этом оценивающе оглядела Марину.

Марина терпеть не могла бесцеремонности, особенно когда это проявлялось в столь неподходящие моменты, и всегда умела это довольно жестко пресекать, но на сей раз жесткость заменила на язвительность.

– А может, жена?

– Куда там! – хмыкнула медсестра. – Чего бы это он жену в телефон по фамилии вписывал? Не жена вы вовсе, а вот на третьей кнопочке значитесь!

И она посмотрела на Марину победно. Дескать, мы тут кое-что соображаем, во всяких психологиях разбираемся.

– Мы вместе работаем. – Вступать в спор, тем паче столь мелкий, Марине не хотелось. – Я на третьей кнопке, как вы выразились, по долгу службы.

– А служба у вас какая? Документики-то мужчины принесли?

– Не принесла. Документы у него, наверное, дома, а я с ним не живу. Я с ним работаю, – напомнила Марина. – В мэрии, – произнесла она, отметив с внутренним злорадством, как нагловатый взгляд медсестры мгновенно стал настороженным. – Мужчина, кому принадлежит телефон, помощник мэра Никита Сергеевич Гальцев. Я тоже помощник мэра и могу показать вам свое удостоверение. Показать?

– Щас, – моргнула медсестра и мгновенно исчезла за дверью с надписью «Дежурный врач».

Врач, как и медсестра, тоже выглядел на совершенно неопределенный возраст, но его голубой халат явно был получен тогда, когда упакованное в него тело имело размера на два побольше.

– Дежурный хирург Щетинин, – сказал он и потер лоб здоровенной, никак не согласующейся с телесной худобой ладонью.

– Марина Евгеньевна Назарова… Помощник мэра, – сочла нужным еще раз уточнить Марина.

– И пациент наш тоже помощник? – уточнил в свою очередь хирург.

– Ну… судя по телефону…

– По словам этого мужика – тоже. Он только что пришел в себя и с ходу сообщил, что помощник мэра. Другие обычно спрашивают, все ли у них цело, а этот сначала проинформировал, – Щетинин ухмыльнулся, – а затем спросил.

– Значит, он в сознании? – проигнорировала ухмылку Марина.

– Пока в сознании… Но скоро не будет.

– То есть как?!

– А так. Оперировать его повезем. Нога в двух местах сломана. Счастливчик! – вновь ухмыльнулся Щетинин, но на сей раз почти с завистью.

– Счастливчик? Почему? – удивилась Марина.

– Потому что мог вообще никогда в сознание не прийти. Тогда бы его сразу в морг, – сообщил хирург так, словно речь шла о какой-то дежурной пустяковине. – А тут ничего, жить будет. С ногой не помирают, да и сотрясение мозга… оправится, и даже соображение не потеряет. Счастливчик, одним словом. А вы, кстати, родным бы сообщили. Документики-то требуются. Родные-то есть или одни сослуживцы?

– Жена есть, но она в отъезде. – Марина хотела добавить: «Далеко, в Индии», – но не стала. Еще вообразит себе этот мужик в обвисшем халате бог весть что. – Но если вы разрешите, я бы с ним повидалась и узнала, где документы. Или вы только родственников пускаете?

Хирург с сомнением посмотрел на Марину и, дернув на себя дверь в приемный покой, буркнул:

– Проходите уж. Только недолго. А то из гибэдэдэ уже звонили, тоже пообщаться желают, но я сказал, что завтра. – И проигнорировав всякие правила приличия, не только не пропустил даму вперед, но и едва ли не оттолкнул ее плечом. Дескать, уступи дорогу хозяину. – Одежку, кстати, здесь оставьте. И обувку закройте, – распорядился Щетинин, кивнув на ящик с бахилами.

– Да, конечно, я сейчас, – забормотала Марина, напяливая бахилы и прилаживая на вешалку шубу, которой, по-хорошему, требовались «плечики», да только кто же их здесь даст?