Друг большого человека

Новая норковая шуба уныло повисла на крючке, на что хирург отреагировал с очередной ухмылкой:

– Если боитесь, что добро ваше украдут, то не бойтесь. Тут под приглядом. У нас денег нет за такие одежки расплачиваться. Ваш мэр, – он так и сказал: «Ваш», – нам хоть зарплаты и повысил, но на его добавку только валенки купить можно.

И, тяжко вздохнув, потопал вглубь помещения.

Марина, которая в течение долгих месяцев копила деньги на шубу, вдруг разозлилась и чуть не ляпнула: «А на те деньги, что вам в конвертах дают, вы сколько валенок купить в состоянии?» Однако удержалась, не ляпнула, подумав, что мужик этот, может, никакие конверты и не берет, а ссориться с ним совершенно не стоит. Тем паче, похоже, что чужие высокие должности его мало волнуют. Да и чего волноваться-то? Он всякие кости правил, правит и будет править, не исключено, делает это отменно, а потому и плевать на всякие церемонии хотел.

Гальцев лежал на каталке, укрытый по самый подбородок простыней.

– Никита! – тихо позвала Марина, внимательно разглядывая белое лицо, которое казалось еще белее, чем сама простыня. Хотя, может, это простыня была не слишком белой.

Прикрытые веки дернулись и медленно приоткрыли мутные глаза.

– Марина? – не то просипел, не то прохрипел Никита. – Ты?.. Откуда?..

– Мне медсестра позвонила. Твой телефон нашли, медсестра ткнула в кнопку, а там мой номер записан. Вот я и примчалась, – быстро, словно боясь опоздать, протараторила Марина.

Никита снова сомкнул веки, потом разомкнул, с явным усилием сфокусировал на Марине взгляд и тоже быстро, словно боясь опоздать, зашептал, с трудом шевеля губами:

– Ты телефон мой забери… Жена звонить будет, ты чего-нибудь придумай… Не говори ей про больницу… отдыхает пусть… И куртку мою забери… там… в кармане, где «молния», ключи от моей квартиры… в шестидесятой я живу… Ты дом мой знаешь?

– Знаю, знаю, – кивнула Марина.

– Ты сходи ко мне домой… В прихожей… на тумбочке… барсетка моя лежит… Я вечером уходил и ее дома забыл. В барсетке мои документы и мобильник мэра… Я с ним сегодня ездил, с мэром… и телефон забыл выложить… Ты телефон забери… завтра отдай… И куртку мою… – взгляд Никиты вдруг стал тревожным, – обязательно забери… дома у меня оставь…

– Заберу, ты не беспокойся! И я к тебе приду, поесть привезу. Узнаю, когда после операции можно будет. И к тебе еще из полиции придут, наверное, завтра, по поводу машины, которая тебя сбила. Их сегодня врач не пустил.

– Машины?.. – Лицо Никиты напряглось. – Машина… да… я заметил… она около булочной стояла, когда я за хлебом заходил… Там рядом не было машин, только эта… «жигули» темные… фары были включены… Я зашел в булочную, машина стояла, потом вышел, она тоже стояла… Я машинально ее заметил… А потом она рванула…

– Ты номер… номер, случайно, не разглядел?

Сама Марина вот именно так, случайно, вряд ли бы обратила внимание на какую-то машину, а тем более на ее номер, но Никита вполне мог. У Никиты, как определила однажды Ада, был взгляд опытного ординарца, походя подмечающего различные детали, разбросанные вокруг начальника, а натренированный взгляд уже по привычке ухватывал и все остальное.

– Номер?.. – Гальцев вновь прикрыл глаза, болезненно поморщился. – Номер… да… был грязным снегом залеплен, почти весь… – произнес Никита с трудом и вдруг встрепенулся. – Последняя цифра была «шестеркой»! И буквы последние – ОО! Да, я заметил, потому что получалось, будто это шестисотые «жигули». Я, кажется, поэтому и заметил…

– Вы пообщались? – раздался за Марининой спиной голос появившегося в комнате врача.

– Пообщались, спасибо, – сказала Марина.

– А про документы спросили?

– Про документы? Ой, извините… Никита, где у тебя лежат паспорт и страховка? – опомнилась Марина.

– В барсетке… там и удостоверение…

– Ну, конечно, о самом главном вы забыли, – ворчливо проговорил хирург.

– А мне казалось, что самое главное – это здоровье пациента, – не удержалась Марина.

– За здоровьем мы как-нибудь проследим, а за порядком с документами следите вы, чиновники, и в случае непорядка нам же, врачам, здоровье портите, – не остался в долгу хирург и весьма выразительно кивнул на дверь.

На выходе из приемного покоя Марина перехватила медсестру.

– Мне нужно забрать куртку, в которой был тот мужчина.

– Ага, – кивнула тетка и куда-то скрылась. Отсутствовала она несколько минут, после чего вернулась со словами: – Вот ваша куртка. И шуба ваша на месте. И про документики не забудьте, подвезите завтра.

– Да не забуду я документики! – вздохнула Марина, выбралась в вестибюль и тут подумала, что надо позвонить Аде. А еще лучше – прямо Тишаеву.