Читаем Другая Америка. Запад в свете духовной науки полностью

Однажды, давно уже, я был с друзьями в одном поместье, где применялись биодинамические методы хозяйства. Владелец поместья показал нам небольшой четырехугольный участок пашни, разделенный на четыре равные части. На каждой из этих частей четырьмя разными лицами были посеяны семена пшеницы. Это была одна и та же земля, одинаково обработанная в одних и тех же климатических условиях. Семена были взяты из одного мешка, только люди были разные. И столь же различны оказались всходы на четырех частях участка. На одной части всходы были уже довольно высокие, на другой — совсем маленькие, в одном случае растения имели жалкий вид, в другом были сильны и жизнеспособны. Это производило большое впечатление и хозяин сказал: «Я хотел здесь определить влияние человека на растения». Нечто протекает от человека к растению. Здесь надо вспомнить сказанное в той же лекции: «Тонкие импульсы, исходящие из волевой и мыслительной активности человека будут все больше и больше вплетаться, вчленяться в то, что человек производит. И не безразлично будет — получаете ли вы вещь, изготовленную тем или другим человеком».

От волевой активности человека нечто отделяется, когда молчат его эмоции. И это «нечто» связывается с его изделиями. В волевой природе человека действуют силы высоких духовных существ, принадлежащие Иерархии Престолов, Духов Воли, которые некогда на Сатурне жертвенно отдали свою субстанцию воли, чтобы постепенно могли сложиться тела людей. Действуют ли и теперь через человека силы таких высоких существ? В вышеупомянутой лекции говорится: «В том, что мы создаем в своей профессиональной трудовой деятельности, будь то в области физического или духовного труда, содержится исходная точка для воплощения духовного существа, духовных существ. Теперь, в эпоху Земли, эти духовные существа находятся еще на уровне элементарных духов четвертой ступени». Наш физический и духовный труд действительно и совершенно реально вливается в наши производственно экономические изделия; он дает им духовное бытие, сохраняющееся также и после того, как физические изделия исчезают. Здесь надо особо глубоко продумать то, что сказано в цикле лекций по политэкономии: товар получает свою экономическую ценность от физической и духовной работы человека, то есть он создается деланием человека и духом. Таким образом во всей экономической и производственной деятельности человечества, присутствует незримое духовно космическое свершение! Отсюда вытекает совершенно новая позиция по отношению ко всему, что происходит в производстве и в экономике. И вместе с тем и по отношению к вопросу о том, что же готовится теперь на Западе?

С этим свершением связано еще нечто, что особенно близко касается нас и нашу эпоху». — По мере того, как изделия человеческого производственного труда будут все более выполнятся без всякого энтузиазма, то, что при этом истекает, струится от человека, будет — под действием определенных космических условий, — все больше превращаться в моторную силу». Здесь мы подходим к самому центру рождения механистического оккультизма. Самое удивительное здесь то, что великие, невидимо действующие космические силы, участвующие в экономической и производственной деятельности людей, прямо связаны с возникновением той моторной силы, которая порождается духовно волевым существом человека, с возникновением механистического оккультизма. — Тот, кто сегодня может себе составить представления, предвосхищающие будущее развитие техники, знает, что в будущем целые фабрики будут работать по разному, в зависимости от индивидуальности того, кто ими управляет. Его умонастроение будет непосредственно входить в само фабричное заведение, определять характер и способы работы машин. Человек будет срастаться с объективно сущим. Все, к чему мы будем прикасаться, постепенно будет усваивать отпечаток человеческого существа».

«Да, некий знак, обусловленный характером определенных колебаний, будет приводить в движение мотор, настроенный на этот знак».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Афоризмы житейской мудрости
Афоризмы житейской мудрости

Немецкий философ Артур Шопенгауэр – мизантроп, один из самых известных мыслителей иррационализма; денди, увлекался мистикой, идеями Востока, философией своего соотечественника и предшественника Иммануила Канта; восхищался древними стоиками и критиковал всех своих современников; называл существующий мир «наихудшим из возможных миров», за что получил прозвище «философа пессимизма».«Понятие житейской мудрости означает здесь искусство провести свою жизнь возможно приятнее и счастливее: это будет, следовательно, наставление в счастливом существовании. Возникает вопрос, соответствует ли человеческая жизнь понятию о таком существовании; моя философия, как известно, отвечает на этот вопрос отрицательно, следовательно, приводимые здесь рассуждения основаны до известной степени на компромиссе. Я могу припомнить только одно сочинение, написанное с подобной же целью, как предлагаемые афоризмы, а именно поучительную книгу Кардано «О пользе, какую можно извлечь из несчастий». Впрочем, мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь…»(А. Шопенгауэр)

Артур Шопенгауэр

Философия
Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука