Читаем Другая Америка. Запад в свете духовной науки полностью

При этом мы должны также хорошо помнить о спиритуальной мощи самой Космической Мудрости. Также и в этом отношении, наблюдая все то, что делается в человечестве, мы легко можем впасть в заблуждение и недооценивать ее. Поэтому хорошо вспомнить слова Рудольфа Штайнера из лекции +Падение духов тьмы»: «Верно то, что всегда говорили посвященные: когда в человека проникает и струится в нем то, что исходит от спиритуальной мудрости, то для ариманических сил тьмы, это великий ужас и пожирающий огонь. Привольно живется ариманическим ангелам в головах у тех, кто ныне полон ариманическим знанием. Но, как пожирающий огонь, как великий ужас тьмы воспринимают ариманические ангелы головы людей, пронизанных спиритуальной мудростью. Примем эти вещи с великой серьезностью, почувствуем, что проникаясь духовной мудростью, мы, живя на земле, уже утверждаем правильное отношение к ариманическим силам, что мы своими делами учреждаем то, что должно быть учреждено на благо и для исцеления мира: мы учреждаем центры жертвенного пожирающего огня, центра, где ужас тьмы носится над ариманическими губителями». Именно такие центры необходимы Западу.

14. ПОВОРОТ ЭПОХИ, КОНЕЦ СТОЛЕТИЯ — КОНЕЦ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ

Особенность приближающегося конца столетия в том, что он является также и концом тысячелетия. Мы оставляем за собой второе тысячелетие христианской эры и переходим в третье. В обратном повторении дохристианских эпох мы, таким образом, вступаем в эру Авраама, которая, по Рудольфу Штайнеру, должна принести человечеству великую перемену. И это третье тысячелетие сразу же вводит нас в эпоху великой борьбы, самой решающей из всех, которые человечеству приходилось вести против вражеских сил. И Апокалипсис, если его понимать духовно, говорит об этом повороте времени. В образах семи посланий, семи печатей, семи труб и семи чаш гнева представлены, как это описано в цикле лекций Рудольфа Штайнера об Апокалипсисе, великие эпохи становления человечества. Подобно тому, как в октаве содержится семь тонов, и восьмой является повторением первого на более высокой ступени — они всегда подобны на высоких и низких ступенях звуковой гаммы — так и образ семи труб Апокалипсиса относится как к великим, так и к меньшим эпохам во времени. Тогда начало «пятой трубы» можно отнести к концу 17-го столетия, «шестая труба» охватывает период приблизительно с 1841 года до 2000-го, а «седьмая труба» «зазвучит» с началом нового тысячелетия. Эти три последние «трубы» — пятая, шестая и седьмая — в Откровении Иоанна именуются также тремя «горями». Таким образом, мы находимся теперь во втором «горе» и идем навстречу третьему «горю».

Уже раньше, с 15-го по 18-е столетия существовала в духовных мирах сверхчувственная небесная «школа». Архангел Михаил вводил своих учеников в космическую, пронизанную Христовым Духом, Мировую Мудрость, подготовляя их к предстоящим решительным столкновениям с силами Аримана. — «Это было нечто грандиозное, что больше всего тревожило ариманических демонов на земле в течение 15–18 столетий» (лекция в Арнхайме 1924 года).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Афоризмы житейской мудрости
Афоризмы житейской мудрости

Немецкий философ Артур Шопенгауэр – мизантроп, один из самых известных мыслителей иррационализма; денди, увлекался мистикой, идеями Востока, философией своего соотечественника и предшественника Иммануила Канта; восхищался древними стоиками и критиковал всех своих современников; называл существующий мир «наихудшим из возможных миров», за что получил прозвище «философа пессимизма».«Понятие житейской мудрости означает здесь искусство провести свою жизнь возможно приятнее и счастливее: это будет, следовательно, наставление в счастливом существовании. Возникает вопрос, соответствует ли человеческая жизнь понятию о таком существовании; моя философия, как известно, отвечает на этот вопрос отрицательно, следовательно, приводимые здесь рассуждения основаны до известной степени на компромиссе. Я могу припомнить только одно сочинение, написанное с подобной же целью, как предлагаемые афоризмы, а именно поучительную книгу Кардано «О пользе, какую можно извлечь из несчастий». Впрочем, мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь…»(А. Шопенгауэр)

Артур Шопенгауэр

Философия
Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука