Другая история

Раздумья сделались чересчур тягостными, и Тим с кряхтением поднялся на ноги.

— Сейчас, Белка, — повторил он. — Закинем пельмени, а пока они будут вариться — искупаем тебя. Поужинаем и на боковую, да?

Щенок тоненько тявкнул, с энтузиазмом виляя хвостом. Он ещё не успел выучить слово «купаться».

***

Пузатый аэробус точно по расписанию унёс Анну к далёким южным морям. Я отвёз её в аэропорт таким ранним утром, которое правильнее было бы назвать поздней ночью, поэтому вернувшись домой завалился досыпать и продрых почти до самого обеда. Как следствие, встал с чумной головой и зверским аппетитом. На скорую руку состряпал яичницу и тарелку бутербродов, заварил кофе и убрёл со всем этим богатством на балкон. Планы на день виделись очень смутно: по сути, кроме поездки за продуктами, заняться было категорически нечем. Однако я оптимистично решил заранее не расстраиваться, и через какой-то час мне позвонил Дима. Походил вокруг да около, а потом заговорщицким шёпотом предложил вечером получить дозу эстетического удовольствия на шоу в «Хайяме».

— Опять жену с дочкой на деревню к тёще отправил? — поддел я его.

— Они сами внезапно решили отправиться, вон вещи собирают. Так что, ты в деле?

Ну, тусовка в «Хайяме», в принципе, неплохой вариант.

— В деле. Как всегда, в семь у входа?

— Угу, но если буду опаздывать, то заходи без меня. Хрен его знает, какие там, в деревне, сейчас дороги.

— Лады.

Дима успел вовремя, однако я милосердно не стал подкалывать его по поводу крыльев, на которых он летел обратно в город. Мы удачно заняли места почти у сцены, заказали по «Джонни Уокеру» и приготовились получать эстетическое удовольствие.

К середине шоу я почувствовал, что по эстетике со мной случился передоз. Нет, девушки были выше всяких похвал, но от пульсирующей светомузыки в моём левом виске поселился маленький человечек с дрелью, и чем дальше, тем настойчивей он пытался просверлить в черепной коробке непредусмотренное природой отверстие. Гадская мигрень окончательно переборола меня перед самым финалом выступления, заставив ретироваться в относительную тишину и ровное освещение сортира. Я умылся холодной водой, немного приглушившей болезненную пульсацию, и понял, что высидеть обычную норму — за полночь — уже точно не смогу. Вот так и наступает старость.

— Слушай, ты такое пропустил! — с горящими глазами обрадовал меня Дима, когда я вернулся к нашему столику.

— Даже не сомневаюсь, — я сделал знак девушке-официантке в фривольном костюме зайчика. — Счёт за мою выпивку, будьте добры.

— Андрюх, ты чего? — такого финта ушами Дима от меня никак не ждал. — Ещё одиннадцати нет.

— Старею, Димон, — доверительно сообщил я ему. — Закадри какую-нибудь тёлочку за меня, ок?

— Да иди ты со своими шуточками, — обиделся Дима. — Какие тёлочки? У меня, между прочим, жена и дочь.

Я выразительно посмотрел на отца и супруга, предпочитающего проводить досуг в холостяцком мужском клубе, расплатился по счёту и размашисто хлопнул Диму по плечу: — Бывай, Димон. Привет Люсе с Майей.

От холодного уличного воздуха ломило переносицу, однако проклятая мигрень отпустила мгновенно. Тем не менее, для верности я решил пройтись пару кварталов — не хватало ещё всю ночь этой дрянью мучиться. Пока шёл, думал об Анне, о том, что примерно сейчас они должны делать пересадку в Сингапуре, а там уже вовсю рассвет. Пожалуй, не стоит ждать от неё сообщений раньше следующей ночи. Дальше мысли переключились на мой собственный завтрашний день. Спортзал, автомойка — это всего лишь полвоскресенья, а чем занять вторую половину? Прямо как в анекдоте о туристе в Израиле. Я невесело усмехнулся про себя, и тут передо мной из-за угла вывернула компания молодых ребят. В сознании тренькнул тревожный звоночек, подавая сигнал к выбросу в кровь щедрой порции адреналина. И когда один из парней задал мне хрестоматийный вопрос «Закурить не найдётся?», у меня был полностью составлен план действий.

— Конечно, найдётся, — благодушно ответил я. — Лови.

В лоб спрашивающему полетела с силой пущенная зажигалка, а его ближайшему товарищу достался уже мой кулак.

В понедельник я явился на работу с мужественной ссадиной на скуле и сбитыми костяшками пальцев.

— Бандитская пуля, — пояснил я в ответ на вопросительно приподнятую Васину бровь.

Щёлок хмыкнул.

— Полагаю, стрелявший в реанимации? — светски уточнил он.

— Нет, отделался небольшим сотрясением мозга.

— Везунчик.

— Кто?

— Ты, Андрюша. Сколько их было-то?

На этом вопросе Ольга перестала делать вид, будто не слушает наш диалог.

— Трое, — честно ответил я и презрительно добавил: — Щенки. Ни чутья, ни мозгов.

Вася покивал головой: — Говорю же, везунчик. Ладно, иди на оперативку — пусть шеф тоже оценит твою героическую физиономию.

— У меня ещё… — я бросил взгляд на часы. — А, нет. У меня всё, пошёл.

Хотел бы я знать, где на пути от холла до нашей комнаты находится та пространственно-временная дыра, в которой регулярно исчезает мой запас из пяти минут?