Другая музыка нужна

— А вот как, — приступил к рассказу упоенный успехом сыщик. — Захожу я к ним в парадное, смотрю: дворник возится с проводкой. Мы с ним покалякали, я расспросил его обо всем. И вдруг дворник шепчет: «Вот он идет! Пошел куда-то! Видите?» — «Тсс! Ну-ка, тихо!..» — прикрикнул я на дворника. У меня ведь инстинкт, нюх: как у гончей. И подумал: «Что я теряю? Арестовать его всегда успею. Пойду-ка я лучше за ним, погляжу, куда и к кому ходит этот фрукт. И пожалуйста — результат налицо. Каждый раз, как он заходил в дом, я со двора следил, в какую он звонит квартиру. Извольте получить семнадцать адресов.

— Это в самом деле первый класс. Беда только, что он успел всех предупредить… Теперь, конечно, никаких прокламаций ни у кого не найдешь, да и многие поудирали, наверно…

— Об этом я и сам подумал, но что было делать? Арестую — адресов не узнаю. А так хоть адреса в руках. Остальное выжмем из мерзавца.

— Пришлите его. А сами ждите в приемной.

Мартон тем временем спрашивал у сидевшего против него полицейского:

— Скажите, пожалуйста, вы не знаете, зачем меня привели сюда?

Полицейский, как видно, не считал арестованных за людей, ибо не только не ответил, но даже не взглянул на юношу.

— Добрый вечер, — тепло и даже дружелюбно приветствовал Мартона начальник сыска. — Садитесь, сынок.

Мартон, изумленный этим тоном, сел. Наступила тишина. Начальник сыска пристально смотрел на него и ничего не спрашивал. Так прошло десять, пятнадцать все более мучительных минут. Наконец заговорил Мартон:

— Почему привели меня сюда?

— Это вам известно лучше, чем мне. — И начальник сыскного отделения укоризненно покачал головой. — Послушайте, молодой человек, ведь перед вами вся жизнь, не правда ли? Жизнь!.. А разве есть что-нибудь большее на свете? Признайтесь во всем чистосердечно — и будете на свободе… Облегчите себе участь… Что было, то быльем поросло… Мы вам сочувствуем… Мы тоже люди… Вы порвете с этими подонками общества.

— С какими подонками общества?

Начальник сыска нахмурился. Взял в руки толстую папку, открыл ее и начал листать, делая вид, будто в ней документы, связанные с Мартоном. Иногда поднимал глаза и качал головой, словно ужасаясь. Потом встал и подошел к Мартону, да так близко, что Мартону стало не по себе, — к тому же смотреть теперь приходилось, закинув голову.

— Что вы делали на Лилейной улице, в доме номер шесть? — строго с расстановкой спросил начальник сыска. И вдруг выпалил единым духом прямо в лицо Мартону: — Кто там живет?

— На Лилейной? — Мартон напряг память, но, вспомнив, чуть не рассмеялся. «Вот идиот-то!..»

— Кто там живет? — спросил еще раз начальник сыска, уже чуть не животом касаясь подбородка Мартона.

— Старуха одна.

— Как ее зовут?

— Откуда я знаю!. — крикнул Мартон, раздраженный тем, что ему все время приходится задирать голову.

Начальник сыскного отделения отступил на два шага и закатил Мартону такую пощечину, что тот упал со стула.

Неуемный гнев вспыхнул в нем. Мозг, казалось, выключился и только один инстинкт искал себе выхода: сейчас он разломает все, убьет этого человека! Потом Мартон справился с собой и начал думать: «Но что мог натворить Пишта, почему с ним так расправляются. Выступал против войны. Так он был прав! Пишта был прав и в этом, и в другом, и во всем!.. Раз уж существуют такие звери…» «Скажи, Мартон, почему ты такой глупый, когда такой умный?» — вспомнилось ему. И у Мартона вдруг сжалось сердце. А что, если Пишта не успеет удрать? Только бы до полуночи не выяснилось, что он не Пишта, а еще бы лучше до утра…

— Встать!

Мартон с трудом приподнялся.

— Сесть.

Мартон не стал садиться.

— Вы что, пощечинами думаете добиться от меня чего-нибудь?

— Это, по-твоему, пощечина? — спросил, перейдя на «ты», начальник сыскного отделения. — Ты еще узнаешь, какие бывают пощечины, если и дальше будешь врать… А ну, отвечай, чертова кукла, по чьему поручению ходил ты в дома… — И, словно взбесившийся аппарат, выпалил он все семнадцать адресов. — По чьему поручению и что там делал?

— Я хотел снять меблированную комнату! — ответил Мартон, торжествующий и счастливый.

Начальник сыска даже посинел от злости — такой возмутительной насмешкой показались ему эти слова. Мальчишка издевается над ним.

Теперь он уже непритворно пришел в дикую ярость и заорал:

— Думаешь, я так и поверил этой ерунде?

— А я советую вам поверить…

— Советую?! — Начальник поднял опять руку, чтобы ударить Мартона, но юноша быстрым движением отвел удар.

— Не трогайте меня! Вы спросили, где я был и зачем? Я хотел снять меблированную комнату! И примите это к сведению! — звонко крикнул Мартон. — Поняли?

От неожиданности начальник сыска даже оторопел. Без звука подошел к письменному столу, позвонил и вызвал сыщика, который ждал за дверью.

— Вот вам предписание. Немедленно ступайте и проверьте, к кому и зачем ходил он в эти дома.

Сыщик ушел, а начальник уселся и неизвестно почему снова заговорил с Мартоном на «вы».

— Берегитесь! Ведь если выяснится, что наврали, так и знайте: вам крышка!..