Другая семья

– А потому… Не помнишь, как у меня все было? Когда я свою Ленку оставил да к Соньке ушел? Ленка же такая, зараза… Она ж мне с сыном видеться не разрешала, помнишь? Настраивала его против меня! Самой обидно было, что я ее бросил, а на сыне обиду свою отыгрывала! Так мы с ним и разбежались, с сыном-то… Он мать, стало быть, поддержал… То бишь она его заставила себя поддержать, зараза. А мне что осталось – только ждать…

– Чего ждать-то, Костян? – грустно спросил Леха.

– Ждать, когда сын вырастет, вот чего! Когда поумнеет и сам все поймет!

– А если не поумнеет и не поймет, тогда что?

– Тогда и сам не знаю… Ей-богу, не знаю…

– Жалеешь, что ушел от Ленки, да?

– Жалею, Леха. Сына мне жалко. Боюсь, не простит…

Костян повернулся к Филу, заговорил горячо и быстро:

– Поэтому и тебе советую, Фил, – не дергайся! Оставляй все как есть, понял? Живешь с двумя бабами, и живи, пока терпения да силы мужицкой хватит! Как говорится – и вашим и нашим за копеечку спляшем! Тем более, у обеих баб от тебя дети… Или тогда не надо было любовнице позволять рожать от тебя. Не надо, и все!

– Да о чем ты, Кость… Зачем говоришь такое! Ведь ребенок уже есть, он родился, он человек! – возмутился громко Леха. – Ну, ты даешь вообще… Тоже мне, советчик! Если бы да кабы, да во рту росли грибы!

– Да я ж просто так сказал… Не подумавши… – виновато протянул Костян, разведя по сторонам большие руки.

– Дурак, вот и сказал! В другой раз думай, понял?

– Тихо, пацаны, тихо… – примирительно проговорил Димон, разливая по стаканам водку. – Не хватало нам еще разругаться! Давайте-ка лучше еще накатим, пацаны… И в баньку… Если не можем Филу советом помочь, так хоть напарим его как следует! Вениками всю тоску из него выбьем!

Они выпили, пошли в баню. Потом еще выпили, еще… В какой-то момент он почувствовал, что уже не отражает действительность. Хмельные лица ребят видит, а голосов их не слышит. Звон стоит в голове, будто там колокола бьют. Потом звон перешел в сердце, и оно набухло болью, заклокотало испуганно. И закружилось все перед глазами – застолье, лица ребят, дымок из баньки, газон стриженый… Последнее, что он увидел – испуганное лицо Димона, склонившееся над ним. Говорит что-то – не разобрать… Или кричит… «Скорую» вызывайте, «Скорую», быстрее»!

Когда очнулся, по белому потолку сразу понял, что в больнице находится. Повернул голову, увидел темное окно. Ночь уже, что ли? Хотел встать, но что-то мешало… Ага, капельница с иголкой.

Дрожащей рукой вытащил иглу, сел на постели, потряс головой. Ничего вроде. Живой…

Вышел в коридор, увидел медсестричку, сидящую за столом. Она глянула на него, застрекотала испуганно:

– Ой, зачем вы встали? Вам же лежать надо! У вас был сердечный приступ, на «Скорой» вас привезли!

– Да, я понял… Но мне домой надо…

– Что значит – домой? Я ж вам объясняю – сердечный приступ у вас! Лежать надо! А вы встали зачем-то! Идите в палату, ложитесь! Утром врач придет, тогда и решит, что с вами делать… Потерпите, до утра немного осталось. Немедленно вернитесь в палату, больной! И вообще, у вас же капельница!

– Да я иголку сам вытащил… Мне уже лучше.

– Вернитесь в палату, больной!

– Хорошо, хорошо… Только скажите – где мои вещи? Телефон мой где? Мне срочно позвонить надо…

– Куда звонить? Ваш друг наверняка уже позвонил вашим родственникам, не волнуйтесь.

– Какой друг?

– Там, внизу, товарищ ваш сидит… Он вместе с вами на «Скорой» приехал. Может, у него ваш телефон? Сейчас я его позову… А вы ложитесь, ложитесь! Я сейчас…

– Не надо, я сам к нему спущусь. Спасибо, не надо…

Димон сидел в приемном покое на узкой больничной кушетке, дремал. Увидел его, вскочил, произнес хрипло:

– Ну, слава богу… Живой…

– Телефон мой у тебя? Алиса меня наверняка потеряла… Волнуется…

– Да я ей позвонил, не беспокойся. Правда, она долго не могла понять, кто я такой. Но потом вспомнила все же.

– А что ты ей сказал?

– Да все как есть… Мол, выпили маленько, в баньку сходили, то да се…

– А она что?

– Да ничего. Фыркнула недовольно да отключилась. Строгая она у тебя! Хоть бы спасибо сказала… Но я не стал говорить, что ты в больнице. Подумал – надо, не надо…

– Правильно, что не стал говорить. Не знаешь, где моя одежда, Димон?

– Так вот же она, в пакете!

– Давай я оденусь. Домой поеду. Спасибо, Димон…

– А можно тебе домой-то? Ты как вообще? Оклемался?

– Все в порядке. Сейчас такси вызову.

– Хочешь из больницы сбежать, что ли?

– Ага. Хочу.

– Ну, ты, это… Глупостей-то не делай… Знаешь, как мы с пацанами перепугались, когда тебе поплохело? Хорошо, хоть «Скорая» быстро приехала!

– Со мной уже все в порядке, Димон. Честное слово. Домой я поеду. И ты тоже поезжай домой… Тоже себе такси вызови.

– Нет уж, я вместе с тобой поеду. Потом на этом же такси уж домой вернусь. Вдруг тебе опять плохо станет?

– Да перестань! Все со мной нормально, я же сказал! Давай быстрей, валим отсюда… Сейчас, я только оденусь…

– Ну и напугал ты нас, Фил… Дома хоть полежи, окончательно оклемайся!

– Не могу. Мне в заседание с утра надо. Что работа не волк да в лес не убежит – это не про мою работу. Моя как раз убежать может. Не волнуйся за меня, Димон.