Другая сторона

Он поднялся в свою комнату, на ходу потягивая кофе. Телефон лежал на полу, вцепившись зарядным устройством в розетку. Наткет взглянул на экран. Два пропущенных звонка – оба с работы. Перезванивать он не стал, вместо этого набрал номер полицейского.

– Инспектор?

– Лоу! Вы обещали вчера перезвонить, – заметил Брине.

– Не сложилось. Есть что-нибудь новое по делу?

– Сразу оговорим – это не мне надо отчитываться. Веду расследование я, вы, в лучшем случае, свидетель.

– Конечно, – согласился Наткет. – Но, понимаете, я не из праздного любопытства, и играть в детектива не собираюсь. Меня действительно важно найти убийцу.

– Пока речь об убийстве не идет, – заметил полицейский.

Наткет замер.

– Но вы сами вчера сказали, что Корнелий был отравлен…

– Нет. Я сказал, что у него в крови обнаружили яд кораллового аспида. Но мы не обнаружили, как яд попал в организм. Никаких укусов или уколов. Змеиный яд – не мышьяк, его без толку сыпать в кофе.

Наткет посмотрел на чашку в руке.

– Погодите, – сказал он. – Не мог же он сам по себе появиться в крови?

– Наши эксперты склоняются именно к такому выводу. У меня под рукой нет отчета, я не на работе, поэтому своими словами: спонтанное превращение белков крови в чужеродные. Что-то вроде рака.

Наткет поперхнулся кофе. Ладно бы он услышал это от Краузе или Густава Гаспара. Но полицейский инспектор – это не лезло ни в какие ворота.

– Чушь какая-то. Так не бывает…

– Да знаю я, – сказал Брине. – Обычная отписка. Эксперты называется – нет ответа, так городят такую чушь, что уши вянут. А попробуй, докажи им что, сразу в позу – кто здесь специалист?

– У меня есть одна просьба, – Наткет нахмурился, не зная как лучше сформулировать вопрос. – Не могли бы вы проверить одну компанию? «Исследовательский Консорциум Кабота»?

– Это имеет отношение к делу? – спросил Брине.

– Да. Кажется. Я не уверен, но возможно…

– Хм… Какой консорциум?

– Кабота. Они занимаются палеонтологическими раскопками. Вроде бы.

– А конкретнее? – попросил инспектор. – И хочу напомнить: утаивать информацию не в ваших интересах.

– Знал бы конкретнее, – не спрашивал, – сказал Наткет.

Полицейский вздохнул.

– Ладно. Наша работа проверять версии. Завтра посмотрю, есть ли что-нибудь на эту контору.

– Спасибо.

– Не за что, – усмехнулся инспектор. – И не стройте из себя Шерлока Холмса – лучше дрессируйте крокодилов; занимайтесь своим делом.

– Посмотрим, – сказал Наткет. – До связи.

Он нажал отбой.

Детективы называется… Если им не удалось выяснить, как был отравлен Корнелий, каким образом они рассчитывают найти убийцу? На полицию полагаться нельзя. Они будут искать самое легкое решение. А смерть Корнелия не тот случай, когда это правильный выбор. Змеиный яд в крови – сразу вспомнилась белая гадюка из водки, которой его поил Норсмор. И бальзам «Драконья Кровь».

Змеиная кровь? Как-то слишком похоже: аптекаря он встретил, когда засек красную машину, кадр исчез после того, как телефон побывал в руках у доктора… Черт! Кусочки пазла состыковались неожиданно, как это с ними чаще всего и случается. Вот только получившаяся картинка все равно оставалась непонятной. Что общего могло быть у аптекаря с Корнелием?

Змеи, змеи… Тугой и запутанный клубок, а потянешь за хвост – вцепятся в руку. А еще непонятные «ящерицы» Густава Гаспара, и раскопки динозавров. Не змеи, но тоже рептилии. Будто он угодил в террариум. И едва ли здесь поможет опыт укрощения аллигаторов…

Над головой заскрипел флюгер и Наткет вспомнил про компас. Он же обещал его проверить, а раз обещал… Наткет особо не рассчитывал, что отцовское изобретение заработает, но попробовать стоило. Эразм Дарвин как-то сказал, что иногда нужно проводить самые дикие эксперименты. Из них почти никогда ничего не выходит, но если они удаются, результат бывает потрясающим.

Башенка-пристройка располагалась в левом крыле дома, прямо над кухней. Она была такой маленькой, что места хватило лишь на винтовую лестницу и крошечную комнатку под крышей. Оттуда через чердачное окошко можно было выбраться к флюгеру. В стене башни отец прорезал несколько узких окон; он собирался поставить витражи, но в итоге ограничился только красным стеклом. Выбор был не самым удачным – в солнечные дени, лестница окрашивалась в багровые тона, а клубы пыли на ступеньках походили на растекающуюся в воде кровь.

В детстве Наткет боялся подниматься наверх, – лестница вызывала у него ассоциации с тайной комнатой в замке Синей Бороды. Выход на не лестницу прятался в стенном шкафу. Как выяснилось, там же Николь хранила потрясающую коллекцию ведер, швабр и половых тряпок.

Наткет минут пять, разгребал завалы домашнего инвентаря. Сверху веяло запахами пыли и старой бумаги; он то и дело начинал чихать и бросал работу. Все-таки поразительно, на что способна всего одна женщина, складывая вещи. Не случайно на картинах баррикад всегда рисуют дам. Ни один мужчина не в состоянии так старательно и аккуратно захламить столь ограниченное пространство. Кончилось все тем, что швабры с грохотом попадали словно костяшки гигантского домино. Наткет едва успел отпрыгнуть, зато путь был расчищен.