Читаем Друзья и враги (Стихи) полностью

Друзья и враги (Стихи)

Париж. Четырнадцатое июля.В палату депутатов день назадОпять Рейно и Даладье вернули,И даже хлопали им, говорят,Неистовствовали правые скамейкиИ средние — до Блюма и семейки.Так было во дворце вчера.Ну, а на улице с утраПо праздничной жаре бульваровИдут потомки коммунаров,Идут Бельвилль и Сен-Дени,Идут окраины Парижа.Стою в пяти шагах и вижу,Как голосуют тут они,Как поднятыми кулакамиСалют Торезу отдают:— За большинство не бойся! ТутОно, за левыми скамьями! —По всей бульваров ширинеИдет Париж, ворча угрюмо:— Рейно к стене!— Даладье к стене!— И к чорту Леона Блюма!. . . . . .Леона Блюма? Вдруг я вспоминаюМайданек, грязный, очень длинный двор,Тряпье и пепел, серые сараиИ нестерпимый сотый разговорО том, кого, когда и как сожглиВот в этой печи — вон она, вдали.Вдруг двое из стоящих во двореУпоминают, что встречали БлюмаЗдесь в прошлом августе, нет, в сентябре.— А что потом? — Как всех, сожгли без шума.Они описывают мне его.Все сходится до удивленья быстро.— Леона Блюма? — Да. — Того? — Того.— Премьер-министра? — Да, премьер — министра.И я, к стене барака прислонясь,Пишу о смерти Блюма телеграмму.Майданек. Серый день. Зола и грязь.Колючих проволок тройная рама.Париж. Бушует солнце. Целый жгутЛучей каштаны наискось пронзает.Парижские окраины идут,Живого Блюма громко проклинают.Я был наивен. Он остался жив,А я не понял, в смерть его поверя,Что Гитлер, жизнь такую сохранив,Открыл фашизму в будущее двери.Ну, пусть не двери — все же щель в дверях.О, нет! Таких не морят в лагерях,Не гонят в печь, не зарывают в ямах,Таких не вешают, как нас — упрямых,Таких не жгут, как — коммунистов — нас.Таких спокойно копят про запас,Чтоб вновь, как фокусник, в министры прямо!На случай вдруг проигранной войныТакие им для Мюнхенов нужны,А если дали в тюрьмах поскитаться им,Так это только так — для репутации.Какой-то сумасшедший мне солгал,А я поверил! Да в своем уме ли я?Что б мог сам Гитлер выдумать умелее,Когда б в Париж он Блюма не послал?Как хорошо стоять на мостовойПарижа, зная, что сто тысяч рядомПредателя уже проткнули взглядом!А если так — чорт с ним, что он живой,Когда по всей бульваров ширинеВесь день Париж идет, ворча угрюмо:— Рейно к стене!— Даладье к стене!— И к чорту Леона Блюма!

<p>Речь моего друга Самеда Вургуна на обеде в Лондоне</p>

Перейти на страницу: