Друзья поневоле. Россия и бухарские евреи, 1800–1917

Инспектировавший Туркестан русский чиновник Илларион Васильчиков, посетив в 1908 году еврейский квартал в Бухаре, увидел на балконах домов молодых девушек и женщин, не закрывавших лиц и не прятавших взгляда от незнакомцев[1460]. И хотя ограничительными законами им не предписывалось носить паранджу, в прежние времена они поостереглись бы появляться с открытыми лицами – хотя бы из-за имевших место похищений. А потому этот факт также свидетельствует о некотором смягчении положения бухарских евреев. Другие побывавшие в Бухаре европейские путешественники тоже отмечали, что евреи стали чувствовать себя свободнее после русского завоевания[1461].

Бухарско-еврейские торговцы в Бухаре. Открытка конца XIX века

По-видимому, мусульманские власти были вынуждены умерить ограничения, чтобы сократить эмиграцию зажиточных бухарских евреев в Туркестанский край. Кроме того, бухарские эмиры, встречаясь с высшими русскими чиновниками, иностранными путешественниками и коммерсантами, стремились продемонстрировать свою цивилизованность и просвещенность. Проявлявший особый интерес к бухарским евреям во время своего путешествия по Средней Азии Лансделл сразу после своего отъезда осенью 1882 года написал эмиру Музаффару (правил в 1860–1885 годах) благодарственное письмо, в котором просил его облегчить положение евреев[1462].

С еще бо́льшим давлением пришлось столкнуться следующему эмиру, Абдалахаду, когда он в 1893 году посещал Россию. В уездном городе Козлове Тамбовской губернии, где эмир остановился проездом, он принял ашкеназского еврея – купца, торговавшего с Бухарой. Когда купец посетовал на унизительное положение бухарских евреев в эмирате, Абдалахад ответил, что ему ничего не известно о таких законах и что он всегда приписывал создавшееся положение религиозным обычаям самих бухарских евреев. Разыгрывая удивление, эмир спросил у своего министра, действительно ли существуют такие ограничения в отношении евреев. Получив положительный ответ, Абдалахад пообещал купцу созвать еврейских старейшин и разрешить евреям эмирата жить повсюду и не носить больше веревок, «если действительно окажется, что это не противоречит их религии». Затем эмир лицемерно добавил: «Вообще, если я замечу, что евреи терпят какие-либо притеснения, не замедлю удовлетворить их справедливые жалобы»[1463]. Спустя несколько месяцев, уже в Петербурге, эмир принимал у себя немецкого коммерсанта Эснера, имевшего в России сеть торговых агентств. В присутствии министра торговли и промышленности Эснер попросил улучшить условия пребывания в Бухаре ашкеназских купцов и облегчить правовое положение местных евреев. В ответ эмир обещал, что сразу по возвращении пересмотрит ограничения в одежде и разрешит бухарским евреям проживать за пределами еврейского квартала. Также Абдалахад добавил, что если у евреев есть жалобы на чиновников, то он обещает этим евреям справедливое правосудие[1464].

Некоторое смягчение положения бухарских евреев в среднеазиатских вассальных государствах в рамках общей либерализации деспотического управления произошло в первую очередь под давлением туркестанских администраторов. Самой важной для бухарских евреев переменой было сокращение числа случаев смертной казни, которая предусматривалась в качестве наказания за нарушение ограничительных предписаний или за другие провинности. Гораздо реже она стала применяться после того, как на бухарский престол с помощью России в конце 1885 года вступил Абдалахад[1465]. Произошедших в Бухаре изменений не разглядел видный исследователь истории евреев Восточной Европы Семен Дубнов, утверждавший, что Россия ничего не сделала для облегчения положения евреев в эмирате[1466].

Русский протекторат вообще способствовал стабильности и большей безопасности для всех подданных эмира. Особенно ярко это проявилось в январе 1910 года, во время столкновений в городе Бухаре между шиитами и суннитами, спровоцированных узбекской знатью во главе с раисом Бадретдином с целью устранить кушбеги-иранца Астанакул-бия Парваначи[1467]. Разъяренные сунниты врывались в дома бухарских евреев, где устраивали обыск и захватывали огнестрельное оружие[1468], приобретенное для защиты от грабителей. Некоторые сунниты заходили в лавки к русскоподданным христианам и бухарским евреям, забирая товары и оставляя лишь четверть платы. Русскоподданных бухарских евреев бухарские солдаты избивали[1469]. Все это побудило бухарских евреев вместе с шиитами просить русского генерала Генриха Лилиенталя о защите[1470]. Тот не замедлил отправить казаков на усмирение восставших, памятуя о моральной ответственности России за вассальное государство. После восстановления порядка к Лилиенталю с выражением благодарности пришли делегации купцов и духовенства от обеих враждующих сторон, а также делегация бухарских евреев[1471].