Дубовая Гряда

У Сергеева шевельнулась мысль о Головне, но он не решился высказать вслух свое подозрение. Сбивала с толку вражеская засада на диверсионную группу возле канавы: ведь Тишка в то время находился в лагере...

Комиссар чуть не вскочил, увидев перед собой Го­ловня и Володю. Еще не зная, что у Тишки связаны ру­ки, он понял все:

— Шпион!

Володя доложил, каким образом фашистского ла­зутчика удалось разоблачить.

В тот же день Фридрих сходил в Дубравку, разыскал Кулинича и от имени немецкого командования пригла­сил его в Волчий Лог. Кулинич был очень рад этому, ожидая получить крупное вознаграждение, а главное — письменный документ о том, что бывшая колхозная мельница отныне переходит в его владение. Предатель чуть не бежал в отряд, но, как только миновал часовых, в глазах у него помутилось. И, пытаясь спасти свою шкуру, на допросе в отряде изменник признался во всем.

Заместитель комиссара по комсомолу Лихачев по­звал Володю и передал ему две магнитные мины, кото­рые удобно подвешивать под железнодорожные цистер­ны. Такие мины с часовым механизмом взрываются в заданное время.

— Это хорошо, но надо бы придумать, чтобы обыч­ные мины взрывались не под платформой, а под паро­возом. Ведь теперь паровоз толкает перед собой две платформы с песком, и на них приходится главная сила взрыва. А вот если бы сделать так, чтобы от детонаторного шнура загорался бикфордов...

— Постой, постой,— перебил Лихачев, — кажется, можно. Но понадобятся два шнура, а?

— И два капсюля,— кивнул Володя.— Шнуры сое­динить, капрюль с детонаторным — на рельс, с бикфор­довым — в тол.

— А какой длины?

— Пока сгорят два сантиметра бикфордова шнура, две платформы, по-моему, успеют проскочить, и взрыв произойдет под паровозом.

— Обязательно проверь. Потом научишь других подрывников. Наши обычно втыкали в песок шомпол и крепили его к чеке капсюля. Платформы проходили над шомполом, а паровоз задевал за него. Но это неудобно, особенно ночью. А днем такая западня хорошо видна.

— Придется провести проверку на пригородном по­езде, потому что командир не разрешает пока уходить из Дубовой Гряды. Одну магнитку дам девушке, разоб­лачившей шпиона. Не возражаете?

— Решай сам.

Хотя Володя со вчерашнего дня ничего не ел, он не посмел заикнуться об этом: всем партизанам теперь приходится голодать. Так и покинул отряд.

Немцы несколько дней прочесывали Алес, сожгли пять деревень, убили много ни в чем не повинных кре­стьян. Часть гитлеровцев возвратилась в Жлобин, а ос­тавшиеся собрали женщин и стариков и погнали их ва­лить лес вдоль железнодорожного полотна, чтобы пар­тизаны не могли приближаться к нему.

Ночью партизаны заминировали дорогу, по которой отходили каратели. Подорвалась одна автомашина с несколькими солдатами. После этого гитлеровцы реши­ли двигаться к Жлобину не по дорогам, а по железно­дорожной насыпи. Захватив катушку кабеля, подрывни­ки отправились им наперерез.

Солнце уже опускалось за частокол леса, когда Во­лодя остановил свою группу недалеко от деревни Марковщина. Небольшая речушка огибала крайнюю дере­венскую избу и быстро несла свои воды под мостик на железке. Охраны в эти дни не было, потому что все вре­мя сновали немцы, и, пропустив одну группу гитлеровцев, хлопцы начали раскручивать кабель. Под мостиком Во­лодя протянул конец кабеля между шпалами, уложил плиту тола. На обочине ржавела груда костылей, он об­ложил ими тол и сверху присыпал землей. Подрывники притаились за углом избы. К мине приближалась еще одна группа карателей, метрах в пятистах от нее устало брела вторая, за ней третья. Сжав зубы, Володя потянул за конец кабеля. Но взрыва не последовало, и он понял, что кабель где-то оборвался. Первая вражеская группа прошагала по мо­стику и за переездом повернула к деревне.

В это время во двор выскочила из избы хозяйка, уви­дела партизан и тут же метнулась назад, во весь голос моля бога о защите. Володя бросился за ней:

— Молодка, дай мне что-нибудь из твоей одежды...

Схватив на руки ребенка, женщина будто остолбене­ла возле стола. Не теряя ни секунды, Володя повязал на голову полотенце, сорвал с кровати постилку и уку­тался в нее.

— Похож я на женщину? — спросил он.

Хозяйка не ответила, лишь неприязненно взглянула исподлобья. Володя махнул рукой и выбежал во двор.

Он велел хлопцам наблюдать, куда свернут гитле­ровцы, а сам направился вдоль речушки искать обрыв кабеля. К мостику приближалась еще одна группа ка­рателей, и юноша спешил. Наконец, недалеко от насы­пи, он увидел место разрыва и чуть ли не на глазах у фашистов начал связывать кабель. «Черт возьми, и этих пропустили»,— возвращаясь назад, подумал командир и вдруг заметил, как хлопцы бросились из своего укры­тия в кусты на берегу.

— В чем дело? — подойдя к ним, спросил Володя.

— Двое немцев идут в эту сторону.

— А почему вы решили, что они зайдут в эту избу? Хотя... Там какая-то неприятная женщина.

— Ты разве не знаешь, кто она? — спросил Мико­ла.— Помнишь, Алексей говорил, что полицай, которого мы ранили, живет в крайней избе.

— Но там нет мужчин.

— Сам он в Бобруйске, в госпитале, а жена здесь.