Дубовые листья. Хорошо рожок играет

— Вот в одной стране в свое время уничтожили сгоряча почти всех воробьев, — объясняла Клава. — Как же, они нахлебники, жрут только… Но поубивали воробьев — и люди в городах стали чаще болеть. Во дворах гнили не очень-то заметные для глаз всякие остатки пищи. Деревья в городских парках покрылись волосатыми гусеницами. И пришлось снова заводить воробьев. Они ведь, воробьи, не нахлебники, а санитары городов!

— При чем тут комары? — жалобно спросил Зеленуха, косясь на нахалов, присосавшихся к его голым рукам.

— Кусаются не комары, а только комарихи! — засмеялась Светлана. — Комар — вегетарианец, питается нектаром из цветов. А вот комарихи сосут твою молодую кровушку. — Она пожалела Зеленуху и смахнула у него с руки комарих. — Но до того как появились комары, были их яички и куколки… Яички и куколки комаров живут в воде — это отличный корм для рыбы. Не будет комаров — в прудах и реках не станет рыбы. Да и птицам придется плохо. Ведь птицы поедают целые рои комаров!

— Ну, не знаю, — поежился Зеленуха. — Тогда надо придумать что-нибудь вместо комаров. Чтобы рыбам и птицам было хорошо, но и людям неплохо…

— Июнь — комариный месяц, — нравоучительно сказала Клава; но Зеленуха уже приготовился к новому повороту научного спора.

— В Древней Руси, — объяснял он, — месяц июнь называли «изок», что означало — время трескотни кузнечиков. В семнадцатом веке бояре из Москвы добирались до Якутска целых три года. Магеллан плыл вокруг Земли со средней скоростью всего сорок-пятьдесят километров в сутки. И древние финикийцы путешествовали вокруг Африки три года. Знаете, почему?

— Почему?

— Финикийцы, когда кончались на корабле продукты, высаживались на берег, сеяли и ждали урожая. А бояре подолгу зимовали, Магеллан тоже…

— Думаешь, нам придется оставаться на зимовку или что-то сеять и собирать урожай? — усмехнулась Светлана.

Она шла по дорожке, потом двинулась напрямик в густой лес.

— Почему ты свернула? — забеспокоилась Клава.

— Это дорожка свернула. А я иду прямо.

— Мы заблудимся.

— Тут невозможно заблудиться, — объяснил Зеленуха. — Я видел у отца на карте: куда ни пойдешь, выйдешь к линиям высоковольтной передачи. А по ним всегда можно вернуться в город.

Зеленуха подбадривал девочек, а сам незаметно оглядывался — пытался не потерять из виду тропинку. Но она уже исчезла в зарослях.

Как хорошо человеку, когда он идет по тропинке! Все ясно: устал, можешь повернуть назад и обязательно придешь домой, туда, откуда пошел. А теперь ничего не было ясно. Вокруг деревья, кусты. Все они так похожи, что чем дальше, тем труднее разобрать, где осталась тропинка. Очевидно, они шли по неизведанным местам. Когда Зеленуха читал о путешественниках, бесстрашно пробиравшихся по лесам и пустыням, где еще не ступала нога человека, он им очень завидовал и втайне думал, что, доведись ему стать путешественником, он совершил бы и не такие подвиги. Теперь он настороженно озирался, расстраиваясь, что нигде не видно мачт высоковольтной передачи.

— Ну, как лес? — спросила Светлана.

— Конца и края не видно, — почтительно глядя на деревья, согласился Зеленуха. — А куда мы все-таки идем?

— Да так просто, гуляем… А ты что, уже соскучился?

— Я? Нет, что ты…

Неожиданно Светлана остановилась. Вокруг редкий березовый лесок, справа в него заглядывали молодые елочки. Под ногами распластались огромные папоротники, и среди них был вбит в землю потемневший, обтесанный со всех сторон столб. На каждом его боку по цифре. Светлана смотрела на этот столб.

— Что случилось? — забеспокоилась Клава.

— Наблюдать действительно полезно, — сообщила Светлана. — Например, этот столб я наблюдаю второй раз…

— Постой, постой! — насторожилась Клава. — Ты хочешь сказать, что мы уже проходили здесь?

— Именно. Ты же знаешь, какая у меня память на цифры. А здесь еще стоит пятьдесят девять!

— Ну и что?

— Пять плюс девять — четырнадцать. Как раз столько, сколько мне лет. Я еще в первый раз решила, что это что-нибудь да значит.

— Это значит, что мы заблудились! — Клава посмотрела на Зеленуху. — Ну, где твоя высоковольтная передача?

— Где-то здесь. — Зеленуха завертелся, оглядываясь по сторонам, и даже привстал на цыпочки.

— Я слышала, что в таких случаях залезают на дерево, — заметила Светлана. — Оттуда, говорят, виднее.

— Конечно, — обрадовался Игорь, — я сейчас…

Он поплевал на руки и бросился к ближайшему дереву. Это была высокая, стройная сосна без единого сучка. Руки и штаны прилипали к смоле, а Зеленуха поднялся всего лишь на метр от земли.

— Ну как? — осведомилась Светлана. — Видно?

Зеленуха сполз на землю и сердито посмотрел по сторонам, пожимая плечами:

— Какие-то странные деревья…

— Они не догадываются, что мы тут заблудились, — сказала Светлана, — а то приготовили бы удобные сучья. Ну ничего, сейчас что-нибудь подберем.

— Вот, — сказала Клава.

Это был дуб. Сконфуженный Зеленуха довольно быстро скрылся в листве. Несколько раз он показывался, но лез все выше и выше. Наконец, девочки услышали его голос:

— Ой! Так я же все понял!

— Не свались, пожалуйста, — попросила Клава.