Дуэль

В истинной причине дуэли поручик Раевский так и не признался. Тем не менее, Виктор справедливо полагал, что и без его слов знает правду. Что бы еще могло заставить доблестного офицера вызвать обидчика на дуэль в игорном доме, как не обвинение в бесчестии?

Что, если подобное уже случалось до поручика Раевского? И список платежей – не долги, а откупные?

Если все так, удивительно, что лишь у Раевского хватило смелости и силы духа, чтобы отказаться платить и вызвать убитого на дуэль. Он сам бы точно терпеть не стал, и никакой запрет на дуэли ему бы не помешал.

Его губы тронула легкая усмешка, когда он подумал об этом. В прошлом, еще в юности, он тоже был зачинщиком дуэли. Удивительно, как давно это было…

Стук в дверь прервал его размышления. Появившийся на пороге городовой отдал честь и протянул ему сложенную вчетверо записку. Растерявшись лишь на секунду, Виктор принял ее, не сдержав новой улыбки.

Все же она совершенно не умеет уступать.

«Любезный Виктор Андреевич!

По дошедшим до меня слухам поручики Рубин и Раевский посетили игорный дом, и вызов был брошен за карточным столом. Не уверена, что стоит об этом говорить, но скрывать это от вас и далее не вижу смысла, потому вынуждена признаться. Причиной дуэли стало обвинение со стороны поручика Рубина в шулерстве. Эта информация дошла бы до вас рано или поздно, потому прошу простить, что скрывала это от вас. Я лишь выполняла данное другу обещание.

Касательно упомянутого мною игорного дома, также должна сообщить, что намерена посетить его в ближайшее время, дабы найти возможных свидетелей для снятия обвинений с поручика Раевского. Сообщаю вам, чтобы в дальнейшем вы не обвиняли меня в безрассудности.

Надеюсь на ваше понимание.

Ваша Элен».

Не сдержавшись, Виктор пробормотал проклятья себе под нос.

– Пошлите городовых по этому адресу, – он быстро набросал пару строк на клочке бумаги и протянул посыльному. – Если там появятся две молодые женщины, не дайте им войти внутрь. Я скоро прибуду.

– Две женщины? – растерянно повторил городовой, выходя. – Что барышням делать в таком месте?..

– Хотел бы я знать… – невпопад ответил ему Виктор, когда дверь уже закрылась.

До игорного дома он пошел пешком. Теплый летний ветерок игриво развевал полы его сюртука, бьющее в глаза солнце периодически слепило. Обогнув небольшую площадь, он прошел мимо ресторана с залихватским названием «Дубровица», свернул за угол. Сразу за поворотом ему в глаза бросилась нужная вывеска, а неподалеку от дома он приметил городового, остановившегося под фонарем. На его молчаливый вопросительный взгляд служивый покачал головой, и, облегченно вздохнув, Виктор толкнул тяжелую дверь.

Быть может, в этот раз он сможет оградить Елену Павловну от излишней опасности.

Его надежды, однако, развеялись, стоило ему оказаться в передней. За двойными дверьми, ведущими в большой зал, слышались громкие мужские голоса, но Виктора куда больше насторожил женский силуэт, скользнувший по дверному стеклу.

Неужели?.. Нет, быть того не может! Он же поставил охрану как раз на такой случай!..

Впрочем, разве охрана когда-нибудь была помехой ее любопытству? Взять хотя бы случай у оврага в Царском селе. Да разве во всем свете найдется хотя бы десяток человек, способных ее остановить?

Переступив порог, он мельком огляделся. Несколько карточных столов по всему залу, группа игроков, стойка официанта у дальней стены и небольшая сцена для оркестра – ничего необычного. Он сам не был таким уж любителем азартных игр, но в другой ситуации не отказался бы провести вечер в этом заведении.

Женская фигура в изящном голубом платье и шляпке в тон легко прошла между столами и скрылась в соседнем коридоре. Помедлив, Виктор пошел за ней. Шаг за шагом они повернули за угол и оказались в еще одном зале, намного меньше первого, но посетителей здесь было ненамного меньше. Пристально оглядев собравшихся, Виктор мгновение постоял в тени портьеры, обдумывая, как быть дальше. Как раз тогда знакомый силуэт мелькнул вновь, прошелестел юбкой неподалеку и остановился рядом с молодым офицером и еще одной девушкой.

Все же она совершенно необыкновенная особа. В противостоянии репутации и справедливости она с легкостью пожертвует первой ради торжества второй.

Поступок, достойный и восхищения, и порицания одновременно.