Дух человека

В масштабе общества массовая медитация невозможна. Чтобы обрести дух необходимо использовать не приемы медитации, а весь органон познания духовной сферы. Так, с экономической точки зрения возникли острые коллизии между человеком и природой, между человеком и капиталом-актором. Заслугой капитала является то, что человек с его помощью создал относительное материальное благополучие. Однако Капитал никогда не вдохновлялся идеалами духовного развития человека. Идея капитала – это самовозрастание стоимости, а Человек – средство самовозрастания стоимости и источник движения капитала. Однако тот же капитал создает материальные предпосылки для разрешения духовных коллизий между ценностями материальной и духовной культур.

Современный экономический мир исказил отношение человека к миру духовных ценностей. Человек и вещи поменялись местами. Человек оказался простой функцией вещи, ее придатком, не имеющим самоценности. «Всякому капиталистическому производству … присуще то обстоятельство, что не рабочий применяет условия труда, а наоборот, условия труда применяют рабочего» [110, c.434]. Это проблема отчуждения труда, а вместе с ним и проблема отчуждения духовного мира от человека. Человек стал функцией капитала и теряет собственную человеческую сущность. Практика изменения генома человека вплотную подошла к превращению человека в киборга, в простого потребителя материальных полезностей.

Сущность потребительской психологии – в искаженном отношении к миру духовных ценностей. Предмет потребления обрел душу, власть над человеком. Духовный мир человека начал терять свою ценность в той мере, в какой духовное богатство отождествлялось с миром материального благополучия. С другой стороны, развитие материального богатства приводит к изменению экономических условий. Экономика, построенная на материальном базисе, начинает рушиться, изменять свою структуру. «Вместе с развитием богатства, а потому также с развитием новых сил и расширяющегося общения индивидов разлагались и те экономические условия, на которых покоилось общество» [117, c.33].

Первые признаки духовного кризиса европейского общества, основанного на гедонистических устремлениях, обозначились уже в конце XIX в. «Вся наша европейская культура, – писал Ницше, – движется в какой-то попытке напряжения, растущего из столетия в столетие, и как бы направляется к катастрофе: беспокойно, насильственно, порывисто, подобно потоку, стремящемуся к своему исходу, не задумываясь, боясь задуматься. Высшие ценности теряют свою ценность» [132, c.588].

Беспрецедентная идеологическая агрессия «социализма», «коммунизма», «национализма», «расизма», «шовинизма», «демократии» и т. д. привела к девальвации морали и разрушению сознания. Как следствие, всем этим формам идеологии начали противопоставляться религиозные альтернативы.

Если христианство от избыта святости почти потеряло свое влияние в западном обществе, то ислам на основе права шариата отверг все идеологические наслоения и начал активно внедрять в сознание и души молодежи исламские ценности, требуя возрождения морали и нравственности. Ислам быстро заполнил идеологический вакуум светского гражданского общества не только в западном мире, но начал активно действовать по всему миру, предоставляя духовные услуги, что называется, от колыбели до кладбища. Если до начала XXI в. влияние ислама осуществлялось в большей мере в культурном плане, возрождая систему моральных ценностей и нравственных устоев, то с начала XXI в. влияние ислама перешло в социально-политическую сферу. Религия стала политическим инструментом и начала терять свою духовную ценность.

До конца XIX в. религия оказывала мощное влияние на духовный мир общества. Считалось, что материальные интересы подчинены развитию духовного мира человека. Глобальное движение капитала по всему миру обострило коллизии между материальным миром и духовными ценностями. Мировые религии – христианство и ислам – предоставили капиталу-актору земное оправдание. До ХХ в. религиозные верования и моральные устои считались выше экономических идей и Макс Вебер был, возможно, последним экономистом, видевшим коллизии между экономикой и религией [35, 207 c.].

Экономическая сила капитала и моральный кодекс человека вступили в противоречие. Природа предъявила человеку моральные требования за чрезмерное использование экономической силы. Парижское соглашение по охране окружающей среды 2016 года – показатель кризиса. Под вопросом оказались этические нормы человеческого поведения и установка Протагора: «Мера всех вещей – человек» [141, c.852]. Человек преступил меру и расплачивается за свои ошибки.

2.6. Преображение духа