Дух воина

Сам же вождь не испытывал особой радости от предстоящей встречи. Ему хотелось поскорее уладить ссору между фэрлами и избавиться от духа, заключенного в теле человека. Однако Брудвар понимал, что если сегодня все и пройдет гладко, то завтра ему все равно предстоит искать ответы на кучу сложных вопросов. Он чувствовал себя усталым и одиноким.

Из глубокой задумчивости мужчину вывели голоса стражников и возникшая суета. Он посмотрел наверх: воины подавали знаки и устремили свои взгляды в одну точку. Послышался топот копыт, подъехали всадники. На краю оврага их попросили спешиться и спуститься.

Главу дрогмардцев Брудвар узнал сразу – такого великана ни с кем не спутаешь. Брудвар и сам был немалого роста, однако фэрл Бордс возвышался над своими людьми, как могучая гора над низкими холмами, с вершины которой на мир взирали жесткие и неподкупные глаза.

Степенной походкой он подошел к вождю. Заметил Эльстиру. По губам пробежала гневная дрожь, но фэрл сдержался. Повисло неловкое молчание. Вдалеке заунывно завыл промозглый ветер. На давящий взгляд Бордса вождь отвечал ледяным спокойствием.

Вблизи Бордс казался еще огромнее. По старой привычке вождь быстро прикинул, как эффективно «вырубить» потенциального соперника. Подобно доброй половине фэрлов, тот был уже далеко не молод и годился Брудвару в отцы. Однако Брудвар сомневался, что грядущие лета когда-нибудь согнут его и уменьшат в размерах, как это должно происходить со всеми стариками. Если бы вождь не смотрел на сердитое лицо фэрла, то его взгляд упирался бы в его широкую грудь. На ней ромбом лежали пять кос, в которые была традиционно заплетена его густая борода: самая толстая и длинная посередине, остальные – короче и уже. В каждую из косичек были вплетены тяжелые кольца и цепи из различных металлов. Просто удивительно, как при их весе фэрл мог держать голову. Подобным образом заплетали бороды и спутники Бордса, правда, каждый из них имел лишь три косички. Таким образом украшала себя только знать дрогмардцев, из чего Брудвар заключил, что фэрл привел с собой влиятельнейших людей своего племени.

Казалось, прошла целая вечность перед тем, как фэрл вымолвил сухое приветствие и склонил голову перед вождем.

– Не при таких обстоятельствах я бы хотел встретиться, фэрл Бордс, – твердо сказал вождь. – Но что случилось, того уже не вернуть. Нам предстоит многое обсудить. Что бы ни произошло между племенами ройсов и дрогмардцев, – он посмотрел на Эльстиру, – забудьте все свои обиды и доверьтесь моему решению.

Как только Брудвар закончил фразу, он заметил, что один из людей Бордса, мужчина с проплешиной и недобрым взглядом, дернулся, будто бы желая что-то сказать в ответ. Фэрл остановил его движением руки.

Вождь пригласил фэрлов войти в палатку. За ним тенью проследовали Гутлайф и Хагун, что явно пришлось не по нраву главе дрогмардцев.

Когда все заняли свои места, вождь рассказал, как он понимает ситуацию, описав события, которые должны быть известны обеим сторонам. Бордс начал возражать почти сразу. Голосом тяжелым, как наковальня, он брякнул:

– Дрогмардцы считают иначе, – и бросил свирепый взгляд в сторону ройсов. – Те, кого прогнали из Зеленого Брода, говорят лишь о драке. Они сказали, что зачинщиком в ней сразу признали сына моего брата. Ройсы пленили его без всякого суда. А потом и вовсе устроили погромы, оскорбив мой род и годы благотворного мира. Видимо, фэрл Эльстира забыла, что войны начинались и по гораздо менее весомым поводам. Клянусь Отцом Гор и своими Предками: если бы не твое слово, то я бы забрал племянника силой.

«Ах вот оно как. Ну если дрогмардец клянется горами, значит, будет стоять на своем до последнего. Решил, значит, вообще все отрицать. Не видел, не знаю… Не очень-то хитро».

– Наглая ложь! – вскипела Эльстира. – Весь город знает, что учинил твой племянник!

Бордс расплылся в улыбке. Такой, от которой крысы превращаются в мышей.

– А сама ты была там, Эльстира? Видела все своими глазами?

На короткий миг Брудвар засомневался: вдруг женщина водила его за нос? Да, он слышал рассказы выживших, наблюдал, как содрогаются их тела от воспоминаний. Но под страхом смерти люди могут сказать что угодно. Могут даже соврать Благословленному Предками, если припугнуть их четвертованием. Но стала бы Эльстира лгать ему? Как хорошо он вообще знает фэрлов? Неужели соперничество с Бордсом могло ослабить ее чувство самосохранения? «Нет, она не посмела бы. Такой риск был бы ничем не оправдан. К тому же у нас есть пленник. Самое время поговорить о нем и показать его фэрлу».

– У меня нет причин не доверять своим людям, – сквозь зубы ответила Эльстира.

– А у меня – своим.

– В Зеленом Броде находились не только ройсы и дрогмардцы. Если ты не веришь моему слову, можем опросить других очевидцев.

– Я так не говорил. Просто тебя там не было, Эльстира. Иначе я бы и не сомневался в преступлениях, которые приписывают моему племяннику. Но можешь ли ты объяснить, почему слово истинного дрогмардца менее ценно, чем слово ройса, аркала, скордвежца или человека из других племен?