Дух Зверя. Книга первая. Путь Змея

— Сынишка одного моего старого друга, Велидара, того самого, что это зелье разведал первым, признал в убийце нашего общего знакомого, — тихо и как-то отрешенно повествовал Белослав. — Нелюдь вручил несчастному мальчишке голову его собственного отца и просил передать, что всякого, кто попытается варить дурман, постигнет та же участь. После этой выходки Владимир, конечно, взъярился не на шутку и потребовал объяснений от главы клана Княжьего острова. Тот назвал убийцу Предателем и сказал, что давно сам ловит этого скота, за какие-то внутриклановые нарушения, хотя, по-моему, йок был благодарен чернявому за эту его проделку. После этого князь объявил охоту на нелюдя и позвал меня. А я на тот момент возгорелся сильно. Былая страсть во мне пробудилась, да с такой силой, что раньше не случалась. Сидел я, значит, и ждал, когда же Учитель ко мне явится. Меч вострил, думал сразиться в честном поединке. А он, как вор, пролез ко мне ночью, с постели супружеской поднял, в одних портках на пол бросил, да портки-то и укоротил. Уж не знаю, почему он мне жизнь сохранил, вот только пообещал, что коли за старое возьмусь, он мне руки повыдергает, а болтать буду, так и языка лишит. А перед этим отца да жену в могилу уложит.

— Так что ж ты творишь тогда? — воскликнул Олга, не веря собственным ушам. — Жену не любишь, отца пожалей!

Бледное лицо воина исказила страшная безумная ухмылка, более похожая на оскал мертвеца.

— Некого жалеть больше. Полгода, как умер отец. А жена ушла. Впрочем, я ее не сужу.

Змея поджала губы, хмурясь.

— Свел-таки Илью в могилу.

Белослав, буйный и несдержанный в речах мужчина, ничего не ответил на этот жесткий выпад.

— Значит вот ты как решил… с жизнью покончить.

Ловчий, вскинув седую голову, засмеялся недобрым смехом.

— Покончить? Нет. Разве что с его жизнью.

— Думаешь, осилит твоя Стая Учителя? — недоверчиво спросила Змея.

— Оо, не сомневаюсь! — речь его стала увлеченной, глаза полыхали нездоровым огнем, губы подрагивали. — Я так долго ждал такого идеального случая для мести. И вот оно! Два месяца назад этого гада нашли в лодке, полумертвого. Какие-то сердобольные людишки подобрали его, выхаживали. Это такую-то мерзость в дом принесли, уму непостижимо! Я, как только узнал от Нюхача про этот след, сразу сюда двинулся. Теперь настал мой черед выдернуть его из постели. Мои воины — лучшие. А если и они не справятся, то им подсобят враги их, что в этой охоте вышли друзьями — пресловутые “сыны смерти”, волки стада человеческого.

Он вдруг осекся, с удивлением глядя в окаменевшее лицо своего бывшего наставника, потом понимающая улыбка покривила его губы.

— А ты что тут делаешь? Может, сама придушить его хочешь? Или вдруг вызволять его приехала? Только вот поздно спохватилась. Стая еще на рассвете в деревню выдвинулась.

Последние слова он уже кричал в спину убегающей Олге, в чьей голове еще выли взбудораженные голоса: “Умер! Ушел! Исчез! Убит! Кто? Кем? Не важно! Не важно! Не важно! Теперь все иначе. Убийца! Чужой! Зачем? Проклятье! Горе! Плохо! Плохо! Плохо…” Кто на этот раз? Добежав до развилки, она вырвала из рук опешившего Дарима вожжи, и, взлетев в седло, понеслась в деревню, кинув мужу:

— Останься с братом.