Читаем Духовность Общества Иисуса полностью

Духовность Общества Иисуса

Я попытался как можно лучше сказать здесь о том, чем представляется мне духовность Общества Иисуса: пусть те, кто живет иной духовностью, сами ощутят, в чем их собственная духовная жизнь походит или не походит на ту общую картину духовной жизни иезуитов, которая представлена в этом труде. Однако пусть читатель не забывает, насколько эта картина несовершенна и неполна в сравнении с той действительностью, которую она призвана отразить.

Относительно просто было бы проследить влияние той же игнатианской духовности на учение духовных учителей и на жизнь ревностных душ. Прежде всего, можно найти ряд заимствований из Конституций и Суммария, который воспроизводит их основные духовные указания: не говоря уже о семьях монашествующих, чьи основатели и основательницы приняли этот Суммарий в качестве устава либо в неизмененном виде, либо приспособив его при помощи более или менее значительных изменений к особым условиям своего апостольства, многие другие в своих собственных, более оригинальных, трудах прибегали к значительным заимствованиям из этих документов. Так, недавно Ж. Риго[1354] выделил в духовных наставлениях св. Жан-Батиста де ла Салля и его последователей несколько отрывков, явно вдохновленных Игнатиевым Институтом, и он, я думаю, мог бы продолжить список таких отрывков. Прежде всего, в XIX в. в условиях необычайного расцвета новых обществ и конгрегации, который продолжается до наших дней, подобные заимствования до бесконечности множили те конгрегации (а таких было большинство), которые посвящали себя различным формам католического апостольства. В чем, впрочем, нет ничего удивительного, поскольку и законодательство, и духовность Общества самым явным образом формировались с целью такого апостольства. Более тонкой и сложной была бы задача распознать зависимость неиезуитских духовных авторов от авторов Общества. Прежде всего, нужно было бы разграничить два типа зависимости: одни авторы, усваивая духовность Общества, часто преподносили ее очень индивидуальным образом, но сохраняли основные ее черты; другие, обладая явно иной духовностью, открыто вдохновлялись теми или иными особенностями духовности св. Игнатия и его последователей. Мне кажется, что в качестве примера первого типа зависимости можно было бы упомянуть богатое собрание пасхальных и священнических духовных упражнений монсеньера д'Юльста или богатую серию духовных сочинений каноника Боденома[1355]. Напротив, ко второму типу следовало бы отнести Vie interieure simplifiee о. Ж. Тиссо и Manual dell'esercitatore Антонио Росмини[1356]. К этим явным и массовым заимствованиям нужно было бы добавить либо случайные или более или менее бессознательные влияния, либо настоящие заимствования, однако неявные или более или менее завуалированные[1357]. Ясно, что здесь я не пытаюсь даже наметить такую задачу: это означало бы добавить к этому тому еще один такой же.

В конце этого исследования перед нами встает еще один, последний, вопрос: на протяжении четырех веков духовность иезуитов претерпела заметное развитие и не раз подвергалась влиянию соседствовавших с ней духовных движений. Да и сегодня она не изолирована от могучих духовных течений, влекущих души к духовности, которая питается активной литургической жизнью, вдохновляется догматами о мистическом теле Христовом, о жизни Пресвятой Троицы в нас, тяготеет к единению с Богом в созерцании. Мы видели, что и в прежние времена духовное учение иезуитов стремилось к полной гармонии с современностью и к верности своей эпохе, в большой мере сообразуясь со вкусами и образом мыслей своего времени. Соприкасаясь со всеми этими идейными движениями, со всеми этими благочестивыми течениями, развиваясь в тесном контакте с ними, не утратила ли иезуитская духовность свои первоначальные особенности? Осталась ли по-настоящему верна своему особому образу?

В заключение этого исследования мне представляется возможным со всей искренностью ответить: да, в общем и в целом и в самых авторитетных своих проявлениях она действительно осталась верна тому направлению, которое наметил её основатель посредством своей собственной духовной жизни и духовной подготовки своих ближайших последователей. Св. Игнатий признал бы всецело своими лучших сынов нынешнего Общества и даже тех из них, которые, насколько возможно, были людьми своего времени, но старались сочетать верность эпохе с заботливым и преданным стремлением не утрачивать суть воспринятой ими традиции.