Дурак космического масштаба

Наверное, я все-таки очень много выпил. Потому что потом уснул.

Мы уснули. На одной кровати. Где я один помещаюсь с трудом.

Впрочем, под утро я выяснил, как мы спали. Влана просто лежала на мне.

Я проснулся от стука дежурного и едва сумел выбраться из-под нее так, чтобы не разбудить. Оказалось, я практически одет, только застегнуться.

Накрыл Влану одеялом, глотнул какой-то вонючей настойки, чтобы перебить исходивший от меня сладкий женский запах. Приглушил свет. Открыл дверь.

– Обезьяна вернулся, – тихо сказал дежурный, явно зная, кто у меня внутри. – Просил срочно.

Я прихватил бутылку с этой самой настойкой и вышел.

Джоб казался на удивление трезвым, а ведь ему тоже пришлось пить всю ночь. Хотя он-то вполне мог использовать что-то медикаментозное, чтобы не пьянеть.

– Стреляли – в вас, – сказал он в лоб. – Народ поговаривает, что вы – это вы. Значит, информация была запущена, и покушение готовили именно на вас.

– Весело, – сказал я, протягивая ему бутылку. – Иди, отдыхай.

– Поймал бы заразу – убил, – сказал Джоб. Он оглядел меня c ног до головы, хмуро и рассеянно, и я понял, что он тоже очень сильно не допил сегодня. Если бы не Влана в моей каюте, я бы составил ему компанию, но пришлось идти в навигаторскую.

Еще раз просмотрел фотографии. Потом включил внешний обзор. Над горизонтом поднималось голубовато-белое солнце Аннхелла. Его называют Саа. Холодное, старое солнце, которому устроили искусственный «коллапс ядра». Интересно, кровь родившихся здесь такая же холодная? Нам с Вланой это солнышко не помешало.

Я не знал, что теперь делать. Влана могла принять меня в таком состоянии за кого угодно, могла вообще ничего не запомнить. Не стоило бы и мне брать случившееся в голову, если бы ума хватило презерватив рядом держать. Но – ума не хватило. Вот ведь эпитэ а мате.

И тут я вспомнил про сияние. Не померещилось же мне?

Спросить у нее напрямую? У медика спросить, он же осматривал ее? Или я был так пьян?

Хотел связаться с Мерисом, но глянул на часы и решил не будить. Хотя ему тоже следовало узнать, что раскопал Джоб. Про то, что я – это точно я, знало достаточно мало людей. Значит, информатор – в его ближайшем окружении. Или в моем. В его – опаснее.

Мерис примерно через час связался со мной сам. Он получил те же сведения, что и я, и был так же ими недоволен. Попросил, чтобы я никого не отпускал в город. Что ж, облавы и дезинформация – это по его части.

Я вернулся к себе в каюту.

Влана еще спала.

Потихоньку открыл сейф и достал дневник.

«…У приличного писателя, как бы прост герой ни казался, он и тонкий, и думающий… А по мне, так больше половины нашего брата – сны и те видит о полной миске. Иначе бы просто с ума посходили.

В открытом космосе, если ясно понимать, где ты и что здесь союой представляешь, – невыносимо страшно. Недаром звездное небо таким, как его видно с корабля, можно посмотреть только в навигаторской. У остальных на экранах сигналы да траектории. И ты либо мыслишь этими траекториями, либо в какой-то момент пространство начинает выдавливать твои мозги прямо в большой космос. Этому даже есть название – “безумие неограниченного пространства”. И вышибает эта болезнь самых умных, самых перспективных, самых молодых. Потому что клопы в человечьем обличье присасываются к кораблю крепко, живут своим проверенным мирком, держатся за него всеми лапками. И выживают. А остальные – стреляются.

Собрать подобие оружия из подручных деталей любой пилот может. Этот – такое соорудил, что техники не сразу поняли, что за хрень. Но сработала.

Как всегда – первогодка, как всегда – перспективный, как всегда – просмотрели. Полгода без твердого грунта под ногами, и все.

Значит, была крыша – раз сорвало. Значит, был человек. Вот так и узнаем.