Дурак космического масштаба

Сначала я раздражал ее. Моя воля была для нее чем-то чужим и незнакомым. Я разрешал ей только разговаривать с телом, не пуская глубже в сознание. Знал, что она не причинит мне вреда, просто сделает так, чтобы выздоровление шло быстрее, но что-то мешало довериться ей полностью.

Айяна сердилась. Однажды, когда она была вымотана работой с другими ранеными, а я не вовремя открыл глаза, нечаянно нарушив ее сосредоточенность, она чуть не влепила мне пощечину. И, испугавшись собственного гнева, заплакала.

Это видел только я. Краешек ее словно бы залитого жидким серебром глаза наполнился влагой. Но сопровождавший Айяну юноша тут же оказался рядом. Он почувствовал, что ей плохо.

Она отослала парнишку раздраженным жестом.

– Почему ты не хочешь, чтобы я вылечила тебя?

Я задумался.

– Ты хочешь войти в меня слишком глубоко, – я старался подобрать понятные ей слова. Хоть мы и говорили на одном языке, культуры за нами стояли разные. – Я не мальчик, как ты полагаешь. Мне больно понимать, что кто-то разделит мои мысли и чувства. Не увидев за ними меня.

– Ты девственник? – спросила она.

Когда до меня дошел смысл вопроса – я фыркнул. Но потом задумался. Вряд ли Айяна имела в виду тело. Я несколько раз любил, но чувства мои не были глубокими. Только первая юношеская страсть оставила на душе рубец, но скорее от стыда, чем от любви.

– Возможно, – сказал я. – Мне трудно судить о том, чего не знаю о себе.

Она осторожно положила ладони на мои виски. Я ощутил вдруг… даже не желание, а нечто зверское, поднимающееся во мне и заглушающее рассудок. Страсть скрутила меня так, что я смог дышать, лишь когда она убрала руки.

Черт их возьми, они много чего умели, эти адепты спящего бога. Зря я подпустил ее близко.

Айяна и сама смотрела на меня с ужасом. Испугалась?

Я улыбнулся ей, как мог.

– Видишь, – сказал я, – Люди наших миров – совсем не подходящее знакомство. Я слишком груб для тебя. Сожалею.

Но она продолжала смотреть, и теперь страсть начала загораться во мне мягко и медленно.

– Что ты делаешь, девочка? – спросил я.

Она вздрогнула и отстранилась.

– Ты не грубый, – сказала она. – Ты – другой. Но и такой же, как мы.

– Это не причина, чтобы…

Я не договорил. Силы были исчерпаны полностью, и я мог только дышать.

Как ни мала была палата, в которой лежал, но лежал я там один. И, когда Айяна ушла, понял, что должен любой ценой встать на ноги. Быстро. Иначе неизвестно, чем все это закончится. Мы слишком разные, чтобы любить друг друга.