Дуракам всегда везёт

Там же Лариса усвоила несколько житейских принципов, которые позволяют женщинам держать мужиков «под каблуком». Один из них, основной, был самым простым и надёжным. Надо сделать так, чтобы любой мужчина чувствовал себя виноватым перед тобой. Хоть в чём. Много пьёт, часто на рыбалку ездит с дружками, редко, не так как другие, приносит подарки. Даже если никак не научится класть носки в одно место – он уже виноват. Но лучше всего – найти у него в кармане шпильку женскую для волос, окропить ему воротник свежей рубашки подружкиными духами или оставить на воротнике возле шеи едва заметный след от помады, выпрошенной «для дела» на день у заведующей парикмахерской. Виноватый мужик – это безотказное, легко управляемое существо, готовое костьми лечь, но провинность «замазать». Не удаётся это никому, поскольку придумать очередную провинность при желании проще, чем зубы почистить. Разговаривать с ним надо так, чтобы иногда у него уши вяли. То есть прямо, грубо, применяя невинные народные ругательства и лёгкие матерки. От чего мужик либо вскипает, нервничает и делает глупости, усугубляя любую свою вину, либо теряется и начинает тебя побаиваться.

– Я вот своему иногда втираю в уши приблизительно следующее, – шептала Ларисе на ухо Люда Алтеева, маникюрша высшего разряда. – Ты что ж, падла вонючая, приперся домой обвисший как сучий хвост? Опять ловил триппер у какой-нибудь шалашовки вокзальной? Все деньги на неё спустил? Где, огрызок ты от пряника, крепжоржетовый отрез на платье, который ещё три месяца назад обещал мне подарить? И. представляешь, Ларочка, завтра вечером отрез лежит на моём столе. Хотя, блин, ничего он не обещал никогда. Правильные слова и интонации – залог того, что любить меня он будет всегда. Потому, что боится. Виноват передо мной по гроб доски.

Однажды Лариса вернулась с практики, дождалась Алексея и пока он снимал туфли, крикнула из кухни.

– Шалаву свою, Аньку, в кабак водил сегодня? Тебя, хорёк, сама лично наша заведующая с ней видела. Она обедала там. Спать будешь отдельно теперь. Чего ты от неё нахватал – неизвестно. Завтра чтоб вот тут лежала справка от венеролога, что ты не заразный. Понял, падла?

И так легко и естественно из неё эта длинная фраза высыпалась, что это её первую и потрясло. Сахнин вошел в кухню в одной неснятой туфле с открытым ртом и выпученными глазами. Левая щека его дергалась, а лицо побледнело. Он сел напротив жены и долго молча глядел ей в глаза, которых она и отвести не пожелала. Есть он не стал. Сел в зале, долго читал газету, потом ушел в другую комнату и лёг на диван лицом вниз, не раздеваясь. До утра они больше не виделись. В семь часов Алёша ушел на работу. Молча. Вечером не вернулся. И ночевал неизвестно где.

– Перебор, – сказала вслух сама себе Лариса, когда одна ложилась спать

.

– Да всё ты правильно сделала, мать! – погладила её по новой причёске Алтеева Люда. – Сегодня придёт как шелковый. Вот посмотришь. И подарит что-нибудь. Проверено же сто раз.

Но Сахнин не пришел ни сегодня, ни через неделю. Лариса в пятницу позвонила в редакцию, но не ему, а в приёмную.

– Сахнин у себя. Только что у редактора был, – доложила секретарша.

А тут и практика в парикмахерской кончилась. Ларисе стало грустно. С девчонками и тётками из парикмахерской было необычно, но интересно, даже полезно. Они очень много рассказывали такого про известных в Зарайске людях, что волос дыбом вскакивал. И Ларисе было даже неловко слегка, от того что она такая дура неотёсанная, живёт как слепая, глухая и немая. Ничего не знает о реальной, вовсе не возвышенной жизни, которой в сто раз больше, чем той, к которой она привыкла.

– Страшно же, – огорченно размышляла она. – Выкинь меня на волю вольную из «золотой клетки» – так заклюют, запинают и затопчут. Нет. Так не пойдет. Права Людка. Надо слиться с народом. Я же часть его. А живу как на волшебном, но никому не нужном маленьком островке в океане жизни.

Она взяла пачку прочитанных Алексеем газет и быстро нашла объявление о наборе на трёхмесячные курсы кройки и шитья. Сахнина дома не было уже месяц. У родителей, наверное, жил. Лариса много чему научилась за этот срок. Разбираться в любых выкройках. Точно кроить. Остальное время мастер курсов учила шить. Всё, от лёгкой детской одежды, до мужских костюмов и пальто. Способностей природных у неё оказалось в избытке.

Отец дал ей денег на хороший материал. Она купила, твид, бостон и кашемир для Алексея, ситец, сатин и шелк детям, а себе креп, вискозу и заграничный вельвет с тонким рубцом. Алтеева помогла. Она в отделе тканей универмага хорошо знала заведующую, постоянную свою клиентку.